Жопокрыл и те, кто с ним. Продолжение

Начало читайте в предыдущих номерах (№ 51 - 70)

 

39. Тревога

 

Розовоноска смотрела на свои босые ноги, стоя в неглубоком ручейке. Прозрачная, холодная вода беспрепятственно текла извилистой лентой по небольшой полянке и терялась в лесной гуще. Это место всегда навевало на неё покой и умиротворение. Но сегодня желанное состояние не приходило, мысли постоянно возвращались к вчерашним словам отца об укрогах.

«Что, если они всё-таки нападут? Первые кто вступает в бой — воины. И отец, и Жок будут в первых рядах. А с Жоком как мы теперь встретимся? И встретимся ли вообще? — эти мысли, как назойливые семена словобогов, разлетающихся во все стороны во время цветения, не давали унять тревогу. — Но отец сказал, что укрогов видели на северной границе. Может, сюда не доберутся. А если всё-таки? Что будет с нашей деревней? С мамой? Со всеми?»

Выступившие слёзы размыли очертания ручья, мелких камушков на дне, сероватого песка и бледных пальцев. Первый раз в жизни она не знала, что делать. Думала, что ничего не боится, но бессилие и страх за близких и друзей щемящей болью отзывались в груди.

Стопы в холодной воде заледенели настолько, и Розовоноска перестала их чувствовать. Вышла из ручья, ощутила мягкую, тёплую траву. Она немного походила по зелёному ковру — приятное щекотание травинок заставило улыбнуться. 

Но пора было возвращаться. Она натянула на ноги мягкие сапожки. Кувшин, подставленный под струю воды, тоненькой змейкой вытекающей из деревянной трубы, умело прилаженной над родником, бившим из-под земли, наполнился до краев. Розовоноска отлила немного воды, плотно закрыла горлышко пробкой. Привычным движением закинула кувшин на спину, держа лямку, закреплённую на ручках кувшина. И как только почувствовала, что груз разместился точно посередине между крыльев, начала медленно подниматься.

«Мама будет рада, — думала Розовоноска, — она любит пить и готовить на этой воде. Всегда вкуснее получается. Слава Умнисобу, она начала уже вставать».

Солнце высоко в зените светило ярко, но не жгло, а ласково гладило тёплыми лучами. Приободрившись, Розовоноска, медленно паря, приближалась к деревне.

— Рони, где ты была? — взволнованная Белохвостка летела навстречу.

— На Синем роднике была? А что случилось?

Ещё на подлёте к первым домам Розовоноска заметила какую-то суматоху внизу. Обычно к этому времени все разлетались по домам — пообедать и немного отдохнуть. Но сейчас большинство умни шли, летели, разговаривали друг с другом. При этом чувствовалось возбуждение и беспокойство.

— На тупи укроги напали! — выпалила Белохвостка.

— Что? Как? — не могла поверить Розовоноска. — На севере?

— Почему на севере? Здесь, на ближайшую к нам деревню, — Белохвостка сделала паузу. — По-моему, это деревня Жопокрыла.

Холодная волна ужаса окатила Розовоноску.

— Летим к нам, — пытаясь унять дрожь в голосе, произнесла она. — Рассказывай, что знаешь.

* * *

После возвращения Жопокрыла нужно было действовать быстро. Плечеглаз облетел все граничные посты, предупредил воинов о нападении, приказал быть в боевой готовности и не покидать своих мест. Залетал в стор дать указания Ротоногу, чтобы доставил на каждый пост еды, а сам полетел к соседям — к граничным воинам умни. 

Краснобока заметил ещё издалека. Этот воин каким-то образом всегда появлялся первым, сколько бы раз не летал Плечеглаз по делам в стор умни.

Поздоровавшись с Краснобоком, старший воин тупи попросил немедленно сопроводить его к Сероуху.

Старший воин умни стоял на широкой площадке стора и что-то вкрадчиво объяснял стоявшему перед ним с опущенной головой молодому воину. Переминающийся с ноги на ногу воин то и дело поднимал взгляд на Сероуха и кивал.

— Приветствую тебя, Сероух!

Плечеглаз с Краснобоком одновременно опустились на площадку стора.

Старший воин умни стоял спиной и поэтому не заметил их приближения, но, услышав голос Плечеглаза, повернулся и с улыбкой ответил:

— И тебя приветствую, Плечеглаз! С какими вестями к нам? — Увидев серьёзное лицо старшего воина тупи, уже без улыбки продолжил: — Проходи, поговорим! — И указал на дверь в свою комнату. — А ты возвращайся на пост и подумай, достоин ли ты звания воина при таком поведении? — обратился вновь к виновному воину Сероух перед тем, как захлопнуть за собой дверь.

Разговор продлился недолго. Плечеглаз быстро обрисовал сложившуюся ситуацию, напомнил о договорённости в случае войны пустить на свою территорию мирных тупи с земель, подвергшихся нападению, посоветовал готовиться к обороне и пообещал держать в курсе любых изменений военной обстановки. Со своей стороны, Сероух поблагодарил за предупреждение, заверил, что договор будет незыблемо выполняться, ближайшая деревня умни готова помочь, и пожелал стойкости воинам тупи, оговорившись, что, если нужна будет военная поддержка умни, они готовы её оказать.

 Попрощавшись с Сероухом, Плечеглаз направился в Тупилог. Нужно было самому посмотреть и оценить текущую ситуацию.

* * *

— Мы уже собирались лететь на обед и раздался сигнал сбора, — тараторила Белохвостка. — Прилетели, значит, к Дому очищения, а там правитель деревни сообщение от твоего отца зачитывает.

Белохвостка летела рядом с Розовоноской и невольно отвлеклась, засмотревшись на то, как один из воинов, высокий и плечистый, перекатывает большую бочку рядом с оружейным складом — они как раз над ним пролетали.

— Ну, Бехи? — окрик подруги вернул её к разговору.

— А, да. Так вот, этой ночью на военный пост рядом с деревней тупи напали укроги. Был бой. К деревне они не прорвались, но тупи ждут следующего нападения. Попросили у нас укрытия для жителей деревни, если укроги начнут наступать. Вот, в общем!

— Значит, сражались только воины деревни, — с облегчением, будто самой себе объясняла Розовоноска.

— Рони, ты за Жопокрыла переживаешь? С ним наверняка всё в порядке, он же на границе, — поддержала её подруга.

— Да, да, конечно! — согласилась Розовоноска, но сама чувствовала холодок беспокойства внутри, хотя и старалась отгонять навязчивые страшные мысли.

Опустившись около двери, Розовоноска быстро зашла в дом, Белохвостка засеменила позади.

Синегрудка стояла склонившись над кухонным столом и сосредоточенно месила тесто. Розовоноска знала: когда матери нужно было успокоиться или она чем-то расстроена — несколько видов выпечки её спасение.

— Мама, ты зачем встала? Ты же ещё слабая совсем! — чуть не плача произнесла Розовоноска, аккуратно опуская кувшин на стол.

Синегрудка посмотрела на дочь и с облегчением выдохнула.

— Не переживай! Мне лучше… намного. Да и не время сейчас… Привет, Бехи!

— О, добрый день! — отозвалась Белохвоста, стоя за спиной Розовоноски.

— Папа залетал? Ты знаешь, что случилось?

Синегрудка отрицательно покачала головой.

— Наверное, воина послал с донесением. Жёлтозубка прилетала, всё рассказала. И она тебя искала, Бехи!

— Ой, опять мне влетит. Рони, я тогда домой, а то… — Белохвостка обняла подругу и шепнула: — С ним всё хорошо! — Затем, попрощавшись с Синегрудкой, выбежала из дома.

Оставшись одни, они одновременно вдохнули и на выдохе улыбнулись друг другу.

— Мам, давай тебе помогу.

— Хорошо, родная. Тогда принеси якри из кладовой. Сделаем повидло, и будут славные пирожки к вечеру. И сушёной морники захвати, резной пирог давно не делали. — Синегрудка подмигнула и погладила руку дочери, когда Розовоноска проходила мимо в кладовую.

 

 40. Пленник

 

Когда Плечеглаз прилетел в Тупилог, солнце уже клонилось к горизонту. Он сразу ощутил, что деревня на военном положении. Мужчины были опоясаны клинокнутами, у некоторых он заметил даже наручные арбалеты. Они летели или шли с мрачными, сосредоточенными лицами. Немногочисленные женщины, занимавшиеся своими делами, по обыкновению разговорчивые, молчали и лишь глубоко вздыхали.

Приблизившись к воинской столовой, Плечеглаз увидел под навесом, около воинского склада, в ряд лежавших на красной ткани убитых воинов. Небольшая толпа в скорбном молчании окружала это место, а несколько женщин склонялись над убитыми, оплакивали их, громко крича и плача. «А это только начало…» — подумал Плечеглаз.  

Войдя в столовую, он задержался в нерешительности. Почти десятка два лежанок были заняты ранеными. Некоторые спали, другие просто лежали или сидели, тихо переговаривались с соседями. Женщины и девушки, смотрящие за воинами, занимались своими делами: поправляли повязки, помогали подняться или подложить подушку, поили, сидели рядом с тяжело раненными, готовили ткани для перевязок, разводили настои. Говорящий с духами ходил между рядами лежанок и давал распоряжения.

Плечеглаз не ожидал, что будет так много потерь и раненых. Он спросил у проходящей девушки, видела ли она старшего воина. Она сказала, что он на втором этаже. Плечеглаз поднялся по лестнице. На втором этаже располагались комнаты воинов, большая общая и комната старшего воина деревни. Из общей комнаты раздавались приглушённые голоса, Плечеглаз направился туда.

Спиноног стоял склонившись над круглым столом, рядом с ним с правой стороны сидел его помощник Крылостоп, правитель деревни, и его пухлые пальцы стучали по столешнице, отбивая неровный ритм. Вошедший Плечеглаз прервал их разговор.

— О, Плечеглаз, приветствую тебя! Проходи! — Спиноног махнул рукой Плечеглазу.

— И вас всех, приветствую! — подходя к столу ответил граничный воин.

Крылостоп и Животозуб тоже поздоровались с ним.

— Раз ты тут, значит, Жопокрыл добрался до стора. Как он?

— Устал и подавлен. Приказал ему отдыхать. А как на самом деле, не знаю, — вздохнул Плечеглаз.

Старший воин деревни понимающе кивнул. Он тоже выглядел уставшим. Красные, слезившиеся глаза говорили о недосыпании и перенапряжении. На правой щеке порез тянулся от скулы к подбородку и имел коричнево-зеленоватый цвет — смешались запёкшаяся кровь с травяными мазями для заживления. Было заметно, что рана его беспокоила. Спиноног то и дело дёргал уголком рта и морщил нос.

— Присаживайся! — старший воин указал на стул. — Я так понимаю, ты прилетел сам посмотреть, что к чему?

— Да, ты прав, — Плечеглаз присел за стол. — Я был уже у умни на границе. Сообщил о нападении, чтобы тоже готовились в случае чего. И они заверили, что примут наших, если на деревню нападут.

— Это хорошо. Думаю, нам скоро придётся воспользоваться их помощью.

 Животозуб заёрзал на стуле.

— Спиноног, ну, подожди, вы же отбили атаку. Укроги бежали, может… может, больше не сунутся. — Пальцы правителя деревни забарабанили по столу.

— Они нас проверяли. — Спокойный, низкий голос Спинонога звучал жутковато. — И отступили только для того, чтобы перегруппироваться и ударить с новой силой и значительно большим количеством. Поэтому нужно начинать подготовку перелёта тупи и запасов к умни. И как можно скорее.

— Но… но… — Животозуб привстал со стула. — Разведчики ещё не вернулись… А как с убитыми? Нужно же сообщить в другие деревни о смерти их близких, соединить их с духами[1]… И нашим попрощаться со своими…. И чтобы организовать перелёт… нужно… нужно много всего…

— Животозуб, нет времени. И без разведки понятно, что они пришли не просто так. И не отступят. Надеюсь, помощь с Тупилеса придёт вовремя и нам удастся отразить следующую атаку. — Старший воин пристально смотрел на Правителя деревни. — А вы… — он сделал паузу, — соединяйте с духами убитых, собирайте тупи, укладывайте запасы, и чтобы к утру все выдвинулись к умни.

— Но, но…

— Без «но»! Ты хочешь сохранить своих тупи? Завтра в деревне должны остаться только воины и мужчины, способные защищать с оружием в руках. — Ледяной тон Спинонога не оставлял возражений.

Животозуб, красный от возбуждения, закачал головой, сжал губы, встал и вышел из комнаты.

Спиноног выдохнул, сел на стул и прикрыл ладонями уставшие веки.

Крылостоп, стоявший всё это время за спиной старшего воина, кашлянул и произнёс:

— Я схожу за компотом и возьму что-нибудь перекусить.

— Да, да, — отозвался Спиноног.

Оставшись наедине, Плечеглаз ближе придвинулся к Спиноногу и спросил:

— Ты больше, чем уверен, что будет новая массивная атака. О чём ты не сказал Животозубу?

Спиноног пристально посмотрел на Плечеглаза, помолчал несколько секунд и ответил:

— Ещё до окончания боя я послал одного шустрого воина на разведку. И когда укроги показали Чёрный круг и начали забирать своих, он вернулся. Одинокий лес ими кишит, там их сотни. Воин не добрался до основной ставки, но уверен, что там укрогов ещё больше.

Плечеглаз внимательно слушал, и внутри у него поднималась злоба.

— Какого Белого Ерохора им нужно? И почему они здесь? Ведь их замечали только на севере. 

— Неизвестно, — пожал плечами Спиноног.

— Жопокрыл рассказывал, что вы допрашивали одного укрога и он сказал, что у них «не было выхода». Что это значит? Ты не пытался поговорить с теми, кто забирал раненых? Не предлагал переговоры?

— Первое, что я сделал, когда старший воин укрогов положил к моим ногам Чёрный круг, — попросил о переговорах. Он ответил, что в этом нет смысла. И больше не проронил ни слова, сколько бы я ни пытался выяснить, почему они напали.

Плечеглаз вскочил:

— Нет смысла? Они пришли в наши земли, нападают, убивают — вот в чём нет смысла!

Плечеглаз не мог сидеть, поэтому стал ходить по комнате.

В этот момент дверь приоткрылась и вошел Крылостоп, неся поднос с кувшином компота и двумя мисками с овощами и фруктами. Он поставил поднос на стол и, посмотрев на Спинонога, сказал:

— Он очнулся.

Старший воин деревни посмотрел на Плечеглаза, потом на Крылостопа и опять перевёл взгляд на граничного воина.  Желваки на его лице напряглись, отчего он поморщился от боли.

— Вот сейчас и выясним, в чём смысл, — сказал Спиноног и двинулся к двери. — Горлолоб там?

— Да, — подтвердил Крылостоп.

— Идёмте! — кинул старший воин через плечо.

Около самой дальней комнаты по коридору стоял Горлолоб. Подходя к нему, Спиноног спросил:

— Как он?

Горлолоб поднял плечи, открыл дверь и пропустив старшего воина внутрь, последовал за ним.

— Я сделал, всё что смог! — произнёс почтеннейший, сделал паузу и продолжил: — Мне мало что известно об их телах.

За спинами Горлолоба и Спинонога Плечеглаз не видел, кто находится в комнате. Но когда они распустились, то перед ним оказался молодой укрог с перевязанными ногой и животом. Его жилистые, длинные ноги коленями назад как-то неестественно лежали на узкой кровати друг на друге, а сам он, лёжа на спине, тихо постанывал.

— Ну вот, теперь можешь сам спросить, — обращаясь к Плечеглазу, Спиноног кивнул в сторону укрога.

Укрог, тяжело дыша, приподнял голову и посмотрел на Плечеглаза. Он был совсем юн. Узкое лицо, с перепуганными жёлтыми глазами, ещё не набравшее силу тело, угловатое и худое. Было заметно, что он в ужасе и смятении.

— Почему вы на нас напали? — начал с главного Плечеглаз.

Укрог молчал.

— Говори! — процедил сквозь зубы Плечеглаз и приблизился вплотную к врагу.

Нервно сглотнув и вжавшись в кровать, укрог отвернул голову от пристального взгляда граничного воина.

— Я не з-з-знаю. — Шипящий, высокий голос молодого укрога звучал безжизненно.

— Что значит «не знаешь»? Твой старший воин не говорил, зачем ты идёшь убивать? — Плечеглаз уже кричал.

— Нас-с-с с-с-собрали… и… с-с-сказали… — перепуганный укрог начал заикаться.

— Что сказали?! — кричал Плечеглаз.

— Ч-ч-что мы идём… иде-ём в з-зземли крылатых-х-х-х и будем…будем…

— Что будем?! — продолжал кричать граничный воин.

— Будем там о-с-с-ставатьс-с-ся…

Плечеглаз в недоумении посмотрел на Спинонога, на Горлолоба — они тоже были в растерянности.

— Зачем было покидать ваши земли и приходить к нам? — это уже спрашивал Спиноног.

— Нам с-с-сказали, ч-ч-что у нас нет… нет другого вых-х-хода.

— Что у вас случилось? Почему нет выхода? — настаивал Спиноног.

— Я не з-з-знаю… не з-з-знаю… — укрог заплакал, заметался по подушке, его начала бить дрожь.

— Хватит, — Горлолоб отодвинул Спинонога и положил ладонь на лоб укрога. — Он горит весь. Раны тяжёлые. Ему отдохнуть нужно. Да и молодой совсем, думаете, много ему чего скажут?

Согласившись с Горлолобом, Плечеглаз со Спиноногом вышли в коридор, где их ожидал Крылостоп.

Уже сидя в общей комнате за столом, Плечеглаз со Спиноногом рассуждали, что могло случиться.

— Думаю, на северных границах они появлялись, чтобы нас обмануть. — Плечеглаз, откусив сушёный краялони, продолжал говорить: — Их земли на северо-востоке. Пока северные воины следили за ними около границы, они шли к востоку, сюда, к нам.

— Возможно, — согласился Спиноног. — Но почему? Что у них случилось такого, что они покинули свои земли? И где основное население — старики, женщины, дети?

— Вот это надо выяснить. Может, действительно этот юный укрог ничего не знает. Нам бы кого-нибудь из старших воинов захватить.

— Из раненых укрогов никто не был с серым браслетом[2]. До того как они начали забирать своих, только два укрога оставались в сознании. Мы их успели спрятать и потом принести сюда. Конечно, чтобы тупи не видели. А то… — Спиноног замолчал. — Так вот, один умер в дороге. А этого Горлолоб подлатал.

— Но от него мало толка, — подытожил Плечеглаз.

— Да уж, — согласился старший воин деревни. — Надеюсь, что-то прояснится, когда разведчики вернутся.

— Как вернутся, отправь к нам посыльного.

— Конечно. И к вам, и в другие деревни сообщения отправлю, — кивал Спиноног.

— А когда ты думаешь будет следующая атака? И хватит ли сил, чтобы её отбить?

— Ну неожиданно они уже не нападут. Везде смотрящие расставлены. Да и в первый раз Жопокрыл вовремя принёс от тебя донесение. Я успел посты проверить и предупредить воинов, чтобы были настороже. Думаю, сегодня ночью не рискнут нападать. Они теперь тоже осторожничать будут. — Спиноног сделал глоток из стакана. — К закату должен отряд из

Тупилеса прилететь, наших воинов три десятка осталось, ещё из деревни тупи — отобьёмся. А завтра из Тупиполя воины подлетят.

— Если будет нужно, своих пришлю, только дай знать.

— Да, если понадобится, сообщу. — Спиноног сделал ещё глоток. — А ты их хорошо подготовил. Жок умело клинокнутом управляется, даже меня прикрыл. Совсем изменился, повзрослел.

—  Он хороший и смелый тупи, ему бы ещё выдержки — и будет отличным воином, — Плечеглаз улыбнулся.

— Я думал, что ничего из него не выйдет после того, что он натворил. А вот, смотри: и в бою не растерялся, и с ранами бился до последнего. — Вдруг Спиноног замолчал, опустил взгляд. — Но жалко их, молодых. Мы семерых потеряли… — Он вздохнул, провёл пальцами по шраму и поморщился от боли. — Совсем молодые…

— Это война, Спин, ты не сможешь их уберечь… — Плечеглаз понимающе похлопал старшего воина деревни по плечу. — Жертвы неизбежны…

 Посмотрев на Спинонога, Плечеглаз заметил глубокую морщину на переносице и влажные глаза.

— А сколько их будет? — Старший воин отвернулся, чтобы сдержать накатывающие слёзы.

— Туписоб нам в помощь! — Плечеглаз вздохнул. — А тебе самому отдохнуть нужно. Пока ещё есть возможность.

— Да, — придя в себя, ответил Спиноног.

Прощаясь, два воина крепко обнялись и пожелали друг другу благосклонности Туписоба.