Как попугай получил свое имя

Отрывок из повести про удава Фунтика и попугая

 

Шли дни, может быть, недели, но пока ты в клетке, накрытой тряпкой, этого не видно. Попугая кормили какими-то семечками через «ширмочку», которой он был накрыт. Разговоры моряков ему повторять не удавалось: они разговаривали редко, а слова их были странными. 

Попугай старался наблюдать и запоминать всё, что видит из-под тряпки, иногда даже преувеличивая. Он так и не мог сосчитать людей на корабле. Среди босых ног, на месте одной из которых и вовсе была какая-то палка, попугай приметил и маленькие ступни. Среди громких, тяжёлых или поспешных шагов были и лёгкие, шустрые, беззаботные. 

— А кто это? — В один вечер, когда на палубе было спокойно, послышался чей-то невинный, даже нежный голос. — Дядя, кто это?

Попугай сразу дёрнулся, а когда с его клетки сняли ширму, и вовсе забился в угол от резкого света. Кошмар.

— Попугай это, молоденький, — ответил большой мужчина, даже не поворачиваясь в сторону ребёнка. — Видишь, какой цветастенький.

Попугай трясся от страха, как судно во время шторма. Хотя всё было не так уж и плохо: перед ним был какой-то маленький мальчик. Смуглый такой, а глаза — словно две большие кляксы. По крайне мере, маленькому попугаю так и казалось. 

— А себе можно взять? —  мальчик не сводил с птенца взгляда, но не решался открыть клетку.

Моряк кивнул. Его имя маленький попугай так и не узнал.

— Бери, что стоишь-то?

Мальчик стоял какой-то растерянный, как и сам попугай. Будто что-то мешало ему просто открыть клетку, и он чего-то ждал, но одновременно ему уже не терпелось взять птенца в руки.

— Ну… — мальчик повернулся к моряку, всё дергая рукава на своей рубашке. — Ему что-то это, ну, страшно. И мне тоже, чуть-чуть…

Моряк цыкнул, явно не понимая, в чём проблема. Оказалось, палка вместо ноги была у него. Он спокойно открыл клетку и грубовато взял попугая, сжав в кулаке. Птенец аж вскрикнул. 

— На, — мужчина положил птенца ребёнку в руки, а сам пошёл куда-то. — Сам разберёшься, только в клетку посади потом.

Мальчик и попугай пялились друг на друга в недоумении, пока вдруг птица не начала вжиматься ребёнку в ладони. Так же он делал и с углом в своей клетке.

— Ой, ты смешной, — мальчик тихонько улыбнулся, ему всё ещё было страшновато. 

Тот вечер для обоих прошёл отлично, а для попугая даже очень. Впервые за всё время он смог осмотреть корабль, увидел не только палубу и чьи-то ноги, но, самое главное, — его погладили. Хорошее ощущение. Особенно интересно попугаю было в комнатке под палубой — там спали матросы и стояли сундучки и бочки.

Мальчик тихонько, со всей аккуратностью, положил попугайчика на свою кровать. После клетки она была мягкой.

— Вот тут побудь вот, — ребёнок шустро побежал неизвестно куда.

Шаги то отдалялись, то приближались, а минуты через три он вернулся со старой, потрёпанной, полуразваленной книгой и свечой, ибо было темно.

— Ты любишь читать? — мальчик спросил с какой-то искренностью, будто действительно надеялся на ответ от птицы. На пустоту в ответ он лишь кивнул, додумав ответ про себя. — Я тоже, поэтому мы будем читать.

И они читали. Мальчик явно не был хорош в этом, но попугаю было без разницы — в этот раз он даже не дрожал от страха. Про что был сюжет ему было понять сложно, как из-за речи мальчика, так и из-за невеликой способности читать. Да и слова, которые он повторял, были для попугая лишь звуками. Но обоим было весело, птенец сидел на страницах, поэтому мальчику приходилось отталкивать его пальчиком назад. В трюме пахло сыростью, а плавящийся на глазах воск свечи запахом сбивал с толку. Попугаю было страшно за свои перья, он старался держаться ближе к лицу мальчика, но тот был и не против. Человечку имена давались особенно тяжко. И постоянно там повторялось одно и то же имя. Настолько часто, что попугай в один момент стал повторять его в тот же момент, что и мальчик, как только видел знакомые буквы: капитан Корвенгалон. Для них обоих, маленьких и сонных, книга казалась очень толстой, но им было интересно.

От свечи остался маленький огарок. Мальчик прикрыл книгу, загнув уголочек у жёлтой, размякшей от морской влаги страницы.

— Уже спать надо… — прошептал он. — Пошли, завтра, может, ещё почитаем…

Попугай понимал всё только по действиям, так что сразу, как мальчик стал подниматься с кровати, запрыгнул ему на руку. По скрипучим доскам, словно боясь кого-то разбудить, они оба поднялись наверх, на палубу. Клетка птенчика была прямо у лестницы, а вот накидку кто-то забрал.

— Спокойной ночи! — мальчик усадил птенца в клетку и напоследок погладил по шейке.

Смуглое лицо ребёнка рассеивалось в темноте, но даже так было видно его улыбку. Маленькую улыбку маленького мальчика. Он шагнул вперёд, но вдруг остановился и подбежал обратно:

— Ой, подожди, у тебя же нет имени…

Попугай также задумался — до этого его никак не называли. Лишь чья-то рука со шрамами подавала ему еду. Мальчик разглядывал птенца минуты две, бормоча что-то про себя, пока наконец не определился.

— Вот! — шёпотом, чтоб никто их не услышал, он наклонился почти вплотную к клетке. — А вот давай, м-м-м, Кор… аээ… 

— Корвенгалон? — попугай сразу же продолжил, услышав знакомые звуки.

— Да! — улыбка ребёнка была так широка, аж глаза зажмурились. — Тебя теперь так и зовут.

Попугай обрадовался не меньше, чем мальчик. Но продлилась их радость ровно до того момента, как мальчик услышал чьи-то шаги. Видимо, кто-то из моряков всё же проснулся. Ребёнок отошёл от клетки, побежал по скользким доскам палубы и пропал в темноте, не успев распрощаться с попугаем, как ему хотелось.

Но это уже было неважно: птенец и сам устал. Разве что впервые спать без накидки, видя всё вокруг, было немного страшно, и он спрятал голову под крыло. Через минуту Корвенгалон спал.