Японская ива

Димка приехал в Токио по приглашению своей девушки Аюми. Они познакомились в Америке во время учёбы в университете. Молодые люди полюбили друг друга. Вместе путешествовали по стране, работали, совершенствовали язык.  Дмитрий — высокий, широкоплечий, с копной кудрявых каштановых волос — казался гигантом рядом с маленькой Аюми. Почти на две головы выше, он трогательно склонялся над ней, держа её за руку, как ребёнка. Она напоминала фарфоровую статуэтку — хрупкую и прозрачную.

Пока они учились, всё было просто и ясно. Везде рядом, всегда вместе. Но учёба подходила к завершению, и будущее представлялось неясным. Он — из России, она — из Японии. Их пути могли вскоре разойтись. И вот на каникулах девушка пригласила Димку в гости, чтобы показать ему свою страну и познакомить с мамой.

Токио, огромный и многоликий, поразил Димку небоскрёбами и храмами, древностью и современностью. Он завораживал цветущими вишнями и молодыми людьми, одетыми в костюмы героев аниме.

Аюми повела Димку в кафе:

— У нас очень много тематических кафешек, сейчас покажу одно очень занимательное место.

Они зашли в Мейдо-кафе. Их встретили официантки в униформе французских горничных: изящные, миниатюрные, в коротких платьях и высоких белых гетрах. На головах — банты в виде кошачьих ушек. Настоящие мультяшные персонажи. Девушки кинулись к посетителям с такими поклонами и приветствиями, как будто ждали молодую пару всю жизнь.

— Рады видеть вас, господин! Рады вас видеть, принцесса! — радостно защебетали они. Голоса звенели, как колокольчики.

Димка погрузился в атмосферу японского аниме. Официантки были милыми, забавными и кокетливыми. Они сначала принесли горячие салфетки для рук, а потом на деревянных подставках — суши и омлетный рис омурайсу. Тонкой струйкой кетчупа девушки рисовали сердечки на каждом блюде. Именно эти сердечки сделали кафе знаменитым.

Димка и Аюми прошли во внутренний дворик, где над искусственным прудом с цветными карпами росла раскидистая ива. Они сели за столик из гнутого бамбука. В центре водоёма журчал фонтан в виде лягушки с открытым ртом. Им принесли ароматный жасминовый чай в глиняных пиалах. Откуда-то доносилась тихая музыка. Невидимые пальцы едва касались струн.

— Здесь, видимо, положено созерцать отражения в воде, наблюдать за рыбками и грустить о скоротечности жизни, — мечтательно произнёс Димка и откинулся в кресле.

— Увы, жизнь скоротечна. Всё мимолётно: любовь, цветение лепестков, красота, молодость, здоровье, — грустно сказала Аюми и, немного помолчав, добавила: — Но всё остаётся в памяти, не так ли? В сердце. На цветение отпущено так мало времени! Когда-нибудь и моя жизнь погаснет, опадёт, как эти листочки, — она указала на листья ивы, плывущие по воде, как серебристо-зелёные кораблики.

— Ты слишком молода, чтобы думать об этом. Мы слишком молоды.

— Прости, место тут такое. Заставляет задуматься.

— Да, оно особенное. Так и хочется сочинить какое-нибудь стихотворение. Например, про эту иву. Посмотри, как её листья переливаются в воде.

— Давай.

— Тихо и нежно

Целует вода листок.

Пока не спилят.

— Здорово! Да ты поэт.

— Ива — грустное дерево, — заметил Димка.

— Оно ещё и очень старое, — сказала Аюми. — Существует поверье, что ива — это дремлющая женщина с длинными волосами. А ещё говорят, что она плачет, если её рубят.

— Да, это так красиво, почти как цветущая сакура. Но ива — символ горя, разлуки, несчастной любви. Недаром рядом с ней умерла шекспировская Офелия.

— У нас, в Японии, есть древняя легенда про иву. Когда-то давно жил молодой крестьянин. Рядом с его домом росла ива, ветви которой склонялись над рекой и дрожали в зеркале воды, как зелёный водопад. Крестьянин очень дорожил деревом: ива олицетворяла для него родную землю. Соседи много раз пытались её срубить, но он не позволял.

Однажды он встретил прекрасную девушку, нежную, как ива. Её длинные волосы струились, как шёлк, голос звенел, как листья на ветру. Молодые люди полюбили друг друга. Они поженились и жили счастливо, у них родились два сына. Но потом соседи срубили иву, и молодая женщина заболела.

«Дорогой мой, — сказала она, — ведь я и была той ивой». И умерла.

— Печальная легенда, — заключил Димка, взяв девушку за руки. — Но давай лучше о чём-нибудь повеселее.

Он коснулся ладонями её длинных шелковистых волос, чёрных, как смоль, и гладких, как атлас.

Димка и Аюми каждое утро ходили в кафе, пили ярко-зелёный чай с маленькими рисовыми шариками и любовались на иву. 

Потом Димка уехал в Америку. Аюми должна была приехать позже. Им предстоял ещё один семестр и экзамены. Но она не приехала. Её телефон не отвечал, и парень сходил с ума. Через два месяца он получил письмо.

«Дима, если ты читаешь эти строки, значит, меня уже нет в живых. Я не хотела говорить, но я очень больна. У меня лейкоз. Недавно была в нашем кафе — иву срубили. И я ухожу следом. Я благодарна за то счастье, что ты подарил. Теперь я далеко, но всегда буду рядом: в каждом дуновении ветра, в каждом цветке, в каждом листике. Люблю.

Спилена ива, 

Слетела пыльца с ветвей,

Как моя душа».