Храм брошенных детей

Холодные серо-синие стены и колонны окружают детей. Их много. Они прячутся в уголках храма или жмутся друг к другу маленькими стайками. Самому маленькому — три. Самому взрослому — семнадцать. На полу свалены их пожитки: подушки, одеяла, в которые они закутываются ночью, прячась от темноты.

Утро — серый свет, который заполняет храм. Каждый день в храме слышатся голоса шептунов, которые рассказывают сказки.

Шептуны — это шёпот вокруг, от которого эхо, ударяясь о стены и колонны, заполняет купол тихими историями.

«Жила была трудолюбивая девушка по имени Золушка».

«Однажды у королевы родилась девочка, белая, как снег».

«Когда дочь провожала отца, она попросила привезти ей аленький цветочек».

Чем громче шёпот, тем ярче мелькают вокруг образы принцесс, королев, принцев, героев. Словно видения, прячутся за колоннами и появляются на секунду. Дети бегут за ними в надежде поймать за руку.

— Что, если поймать за руку персонажа из сказки? — шепчутся  дети.

—  То он заберёт тебя к себе, где вы вместе будете жить «долго и счастливо».

 

— Сания! — кричит Кир девушке пятнадцати лет.

— Чего тебе? — ворчливо спрашивает его девушка, поправляя одеяло и подушку с группкой детей у колонны.

— У нас новенький!

Сания встаёт и идёт. Идёт к Киру, а он только поворачивает голову и кивком указывает на мальчика посередине храма. С виду лет пять, блестящие синие глаза искрятся весельем и радостью, чёрные кудрявые волосы обрамляют лицо, делая ребёнка похожим на херувима.

—  Мягкие, — удивлённо говорит Сания.

«Как я оказалась здесь? Ведь стояла там, с Киром, а теперь здесь, с мальчиком, и глажу его по голове».

— Привет.

Лучезарно улыбается ребёнок и протягивает к ней руки, а она в ответ тянет свои и сажает его себе на колени. Он крепко обнимает её и говорит:

— Как же долго я искал тебя, Сания.

— Что?

— Ничего.

И ребёнок слегка чмокает Санию в губы. От удивления Сания ничего не делает. Только смотрит и молчит.

— Я Илай.

Илай слезает с её колен и со всеми здоровается. Только и слышно: «А как тебя зовут?.. А тебя?.. Я Илай. <...> Илай. <...> Какое у тебя красивое имя… Очень необычный цвет глаз. <...> И как такие милые дети попали сюда? <...> Я? <...> Сания, иди сюда, тут спрашивают почему я здесь. <...> Сания! <...> Я тут, потому что Сания... Сания...»

Сания молча смотрит на вопрошающего Илая и пытается понять, откуда знает её этот малец.

— Тебе пять?

Утвердительный кивок.

— Мы с тобой раньше виделись?

Утвердительный кивок.

— Но я здесь уже пять лет, ты не можешь знать меня.

Илай снова обнимает Санию. Легко заглядывает в глаза.

— И тебе по-прежнему пятнадцать, как и пять лет назад, — шепчет Илай едва слышно.

Илай обнимает Санию, а серый свет потихоньку уходит из храма. «Пора спать», — мелькает мысль в её голове. Сания берёт его с собой и прячется вместе с ним под одеялом. «Так доверчиво прижимается? Вот дурак, здесь ведь никому нельзя доверять».

Они засыпают, Сания иногда просыпается и слышит вой, звон цепей и шептунов, рассказывающих страшные сказки, что заканчиваются смертью, отчаянием и безумием.

«Он опоздал. Опоздал. Он не пришёл. Не поцеловал. И она пролежала в гробу, пока тело не изъели червяки, а позже кости не превратились в пыль».

«И жили они долго и несчастливо, ведь какое может быть счастье у той, что всё время возится в золе».

«Хоть и сняла она с него проклятие и теперь принц стал прекрасен, но он остался чудовищем, и с каждым днём он всё сильнее вгрызался в её плоть, поедая по кусочку».

А Илай спит и не слышит шептунов, только крепче прижимается к Сание.

«Как тепло и уже не так и страшно».

Сания с улыбкой засыпает впервые за пять лет.

 

«Не существует Венди и Питера Пена, — думает Илай, — а вот Сания существует».

Он лежит на коленях Сании и смотрит на неё, а она, прислонившись к колонне, спит. 

«Я здесь уже год, а выхода не нашёл. Хотя разве это важно, раз со мной Сания».

Возле Илая присаживается яркая русалочка. Никто не замечает из детей, что привычный персонаж из детских сказок, который исчезает быстро,  останавливается подле Илая.

— Чего тебе?

«Сегодня год, как ты здесь, и ты сегодня ночью умрёшь», — звучит голос русалки в голове Илая.

— И что?

«Это разобьёт твоей любимой Сание сердце, и она станет нашей».

— И что?

«Какой противный ребёнок».

Русалка исчезает, а Сания просыпается.

— Ты с кем-то говорил?

Илай мотает головой, а Сания ласково смотрит на него.

— Ох, какая же ты всё-таки булочка!

Она с улыбкой начинает его щекотать, а Илай заливается смехом, который перекрывает голоса шептунов, и дети вокруг невольно улыбаются.

— Перестань… Ой, перестань, ха-ха-ха-ха-ха… Сания.

Серый свет уходит. Дети прячутся по своим местам. Укутываются под одеяло с головой. Дрожат. Только Илай и Сания не дрожат. Они в обнимку лежат, и Сания гладит мягкие, как шёлк, волосы Илая.

— Я люблю тебя, Сания.

— Я тебя тоже, Илай.

Илай засыпает, а Сания обнимает его крепко.

 

— Отдай, — слышит Сания над ухом.

Резко сдергивают одеяло. Сания крепко прижимает к себе Илая. 

— Отдай.

Сания ещё крепче прижимает Илая. Зажмуривает глаза.

— Ни за что.

— Отдай!

Голоса вокруг. Липкие потные руки. Вонючее дыхание.

Она заслоняет его сильней.

— Прочь! Прочь! Не отдам!

Сания чувствует, как потные руки царапают её кожу до крови. Чьи-то ноги пинают её всё сильней и сильней. Слышит хруст костей, которые ломаются под напором.

«Скоро рассвет! Не отдам!»

— Отдай!

Серый рассвет приходит медленно. Свет просто заполняет храм, пробираясь сквозь темноту, освещая тускло и неприметно, словно надвигающийся туман.

Когда рассветает, Сания с трудом поднимается на локте, разжимая объятия. Первое, что она видит, — это стеклянный взгляд Илая, утративший блеск и весёлость. Синева кажется застывшей, как море на картине, только рассказывая о море, но не являясь им.

— Илай!

Сания кричит.

— Илай! Очнись!

Она трясёт его, только холодное тело не реагирует. Грудь Илая неподвижна. Она сильно прижимает к себе.

Подходит Кир.

— Сания, он мёртв. Отдай его мне.

— Нет!

Дети вокруг шепчутся и тихий шёпот доносится до её ушей.

«Что случилось?»

«Кто-то умер?»

«Но ведь никто не умирал никогда!»

«Что с ней?»

«Почему она вся в крови?»

«Неужели она его убила?»

А шептуны вокруг рассказывают сказки.

«Жила-была Сания и Илай. Сания хотела спасти Илая, но не смогла, потому что задушила его в своих объятиях».

— Хватит! Это не я! Нет! Не я! Не отдам! Никому не отдам!

Слёзы текут по её щекам. А дети шепчутся вокруг. Шептуны рассказывают сказки.

«Жили-были Сания и Илай. Они любили друг друга, но Сания не дождалась Илая и ушла во тьму. А он, чтобы спасти её, пришёл к ней в ад и умер за неё».