Несса

— Cкоты! Что творят!

— Простите?!

— Вон! 

Наманикюренный палец указал на экран смартфона. На видео кричала женщина: «Они сделали моего мальчика калекой!» 

— Все новости о пареньке… бедный… Вы бронировали?

— Нет, не бронировала.

— Пятнадцать за сутки.

Несса протянула две бумажки по десять. Женщина забрала деньги и положила ключи на стойку.

— Завтрак с 7 до 11. Буфет на первом этаже. Как выйдете из лифта — налево и прямо по коридору. Сдачу заберёте при выезде. 

Гостья взяла ключи. На брелоке висел номерок «203». Знать бы ещё, как до него добраться…

— А где…

Нессу не слышали. Женщина была загипнотизирована видео на смартфоне. Гостья снова посмотрела на брелок. Должно быть, второй этаж. 

Несса поднялась и повернула направо. 210, 211… Надо налево. 205, 204, 203. Огляделась. Где-то должен быть аварийный выход. Зелёная вывеска с бегущим человечком отсутствовала, вместо неё в конце коридора на металлической двери Несса нашла табличку «Пожарный выход». Туда она и направилась. Удостоверившись, что дверь внизу не заперта на случай побега, она поднялась в номер по той же эвакуационной лестнице.

Комнату давно не убирали. Пыль покрывала толстым слоем прикроватные тумбы, подоконник, абажуры светильников. Нессе хотелось впустить свежего воздуха, но окно не открывалось (ручка сломана). Телевизор не работал. Кондиционер включался, но не охлаждал. Переобувшись в гостиничные тапочки, девушка прошла в ванную.

Что делать? Этот вопрос Несса задавала себе, пока сидела на унитазе, принимала душ и чистила зубы. Бежать! Бежать туда, где никто её не знает и не арестует. Но разве её вообще собираются арестовывать? Ведь никто её ни в чём не обвиняет. Не может обвинить. Потому что она невиновна. Она не подписывала договора, не принимала решения, всего лишь подготовила бумаги. В тюрьму её, наверное, не посадят. Но и на хорошую работу больше не возьмут… Возможно, стоит поговорить с адвокатом? Знакомого адвоката у Нессы не было, незнакомцу она не доверяла. Лучше отсидеться в каком-нибудь укромном месте, пока всё не утрясется. Из-за шумихи в интернете все знали о деле против компании Minerals&People. Из сегодняшних новостей Несса знала, что уволили генерального директора. Уход директора по безопасности она застала, как и увольнительную Тимура.

Теперь уже бывший начальник отдела закупок Тимур Азимович для Нессы был не просто шефом — она его боготворила. Именно Тимур Азимович что-то разглядел во вчерашней студентке и взял младшим специалистом. Задания давал разные, порой непонятные. Как только Несса приступила, Тимур поручил ей «исправить ошибки в данных», удалить и внести несколько заявок в системе. Так Несса и сделала. 

На следующий день Тимур, спеша на совещание, скомандовал Нессе:

— Вчерашние заявки! Сделать сегодня!

— Я сделала вчера.

— Я говорю сегодня! Сегодня! — приказывал голос шефа из закрывающегося лифта.

Несса продублировала вчерашнее задание.

На следующий день перед уходом из офиса шеф снова второпях дал задание:

— Несса, заявки! Вносите их!

— Я внесла!

— Тогда почему их нет? Сделайте всё се-год-ня!

И Несса снова продублировала задание. 

Так продолжалось целую неделю, пока однажды Нессе не позвонил айтишник и не обвинил в том, что она устроила настоящий бардак в системе. Заявки повторялись, а некоторые отсутствовали — стало не разобрать, когда и что требовалось закупить. Девушка испугалась и побежала к Тимуру Азимовичу. Тот на историю Нессы сделал круглые глаза и заявил, что она неправильно его поняла. Он напоминал об одном и том же задании, а не поручал каждый раз новое. Зачем же дублировать данные? Девушка согласилась с доводами шефа и решила, что действительно неправильно поняла задание.

В итоге испытательный срок Несса не прошла, но увольнять её не стали, а перевели на должность помощника, уменьшив при этом и без того скромную зарплату. Шефом остался Тимур Азимович. Он ободрил расстроенную, чуть ли не плакавшую Нессу, сказав, что первый блин комом, и даже подарил ей одну из своих статуэток «Сотрудник года» как символ будущих побед. 

Подчинённые Тимура любили. Он обладал шармом, но не от природы, а в силу образа жизни. Идеально сидящий костюм из тонкой шерсти, поплиновая рубашка, обычно расстёгнутая на пару верхних пуговиц и без галстука (в дни особо важных совещаний — небрежно завязанный шёлковый галстук), итальянские туфли из тончайшей телячьей кожи — вот его офисный костюм. Стрижка — волосок к волоску, густая короткая борода — словно по трафарету. Он останавливался только в пятизвёздочных отелях, ездил на новом и презентабельном, летал бизнес-классом в командировки, а на отдых заказывал с друзьями чартер. По выходным играл в гольф. В компании ходил слух, что у Тимура имелась яхта, но сам он на этот счёт отмалчивался. 

Когда Тимур не уволил Нессу, она наполнилась огромной благодарностью к шефу за второй шанс и веру в неё. «Он сделает из меня суперспеца!» — думала Несса. Тимур Азимович предупредил, что девушке придётся много и усердно работать, и Несса была готова доказать, что её не зря оставили в компании. Сколько бессонных ночей провела она в офисе. Сколько бумаги испортила неправильными контрактами, техническими заданиями и листами согласования. Сколько раз краснела и теряла дар речи на объявлениях тендера. 

Спустя полгода она освоилась, хотя во время тендера по-прежнему ощущала себя новенькой. Иногда ей казалось очевидным, что выиграть должна компания Х, потому что она подходила по требованиям и срокам. Но выигрывала абсолютно невыделяющаяся компания Y. В такие моменты Несса поглядывала на Тимура. Он выглядел серьёзным и равнодушным, но когда объявляли победителя, в его глазах появлялся азартный блеск. В такие моменты Несса понимала: шеф знал победителя наперёд. Она поражалась его опыту, знанию тонкостей дела и хотела быть таким же профессионалом как он.

Во время подготовки одного договора с некой ИП «Потёмкина А.Ю.» Несса заметила нестыковку. Сумма была значительной, а значит, должен проводиться тендер. Но тендер не проводился. Договор заключали с компанией как с единственной поставляющей какие-то защитные кожухи. Обоснования для заключения договора именно с ИП «Потёмкина А.Ю.» Несса не нашла и решила посоветоваться с шефом.

— Видишь? — Тимур Азимович ткнул пальцем в оранжевый стикер «СРОЧНО» на контракте. — У меня нет времени тебя учить, пора бы уже освоиться. Ребятам на заводе нужны кожухи, так что пошевеливайся!

Несса вышла из кабинета начальника красная от стыда. «Какая же ты дура, Несса! — корила она саму себя. — Задание срочное, а ты решила дискутировать!» Договор был готов в тот же день, о чём Несса отчиталась Тимуру, когда тот собирался уходить из офиса.

— Отличная работа! — похвалил Нессу шеф; в его глазах она заметила знакомый блеск. 

С того дня между ней и Тимуром Азимовичем установилось негласное правило: если контракт с пометкой срочно, то Несса откладывает любую работу и берётся за него. Никаких вопросов и задержек. В свою очередь шеф для развития и обучения Нессы стал с завидной частотой отправлять подчинённую на тренинги и семинары в разные города. 

Больше всего во время обучений Нессе нравились люксовые отели и пышные корпоративы, разумеется, за счёт компании. Иногда Тимур Азимович приглашал Нессу на ланч. Так, во время одного из ланчей он шутил про выданные ему штрафы за превышение скорости и парковку в неположенном месте. Когда подошёл официант, Тимур Азимович сказал:

— Нессичка, ты обязательно должна это попробовать.

И, обратившись к официанту, продолжил:

— Принесите канапе с чёрной икрой…

Нессичка улыбалась и краснела. «Вот это мужчина! Вот это шеф! — думала она. — Обалдеть, я везучая!»

На очередном семинаре по антикоррупционной деятельности Несса слушала спикера словно фоновую музыку. Был понедельник, и после выходных работалось с трудом. Воображение Нессы строило планы на первый годовой бонус: море, она лежит на шезлонге в широкополой шляпе и попивает коктейль с воткнутым в него крошечным зонтиком. Она закрыла глаза и представила, что не кондиционер, а ласковый ночной бриз дует ей в лицо, пока она вместе с Тимуром Азимовичем где-то посреди моря на его яхте смотрит на звёзды. Ей даже не приходило в голову, что в этот самый миг её карьера летит в тартарары.

Обычным понедельником Коля Мамушкин — слесарь на заводе Minerals&People — работал на распиловочном станке, как вдруг за его спиной раздалось:

— Коля!

Коля повернул голову, отвлёкся лишь на пару секунд — и ему отрезало четыре пальца правой руки. 

Потом его вели под руки в медпункт, и Коля кричал, еле передвигая ватными ногами: «Пальцы! Мои пальцы! Мама! Мама!» Дежурный врач пришивать фаланги не умел, и Колю пришлось госпитализировать. Но в госпитале только наложили повязку и дали таблеток: ребята на заводе упаковали отрезанные пальцы в термо-сумку и засыпали их сверху льдом, пальцы оледенели и к реплантации стали непригодны. 

В тот же понедельник на заводе началось расследование. Начальник отдела безопасности орал на руководителя по техническому обслуживанию:

— Это ваша задача — чтобы на всём оборудовании были ко-жу-хи! 

— Так доставьте мне их! Я установлю!

— Доставили полгода!!! Полгода назад!

— Так они не подходят! 

— А что молчали??? Ждали, когда пальцы кому отрежет? 

— Так я писал! Сказали: «Скоро заменим»! Не останавливать же мне завод из-за этого! На все станки защита пришла — дрянь! Эти дебилы в закупках мало того что нихуя не знают, ещё умными себя считают! Понапривозят дерьма всякого, а мне хоть раком потом ебись! Мои ребята опытные, без кожухов работать могут. Этот балбес — Мамушкин — месяц как приступил. Он ещё студент, желторотик. Кто ж башкой вертит, когда пила под руками?

Спорили долго и в результате решили уволить старшего бригадира смены и избавиться от самого Мамушкина, как только тот вернётся с больничного. Но с Мамушкиным дело приняло иной оборот. 

Коля тянул как мог, чтобы не рассказывать новость родителям, но отсутствие четырёх пальцев скрывать сложно. Узнав новость, мать разрыдалась, отец материл и проклинал завод, станки, разработчиков станков, весь белый свет. Вскоре Коле позвонили с работы и сказали, что сожалеют о его потерянных пальцах и что ему полагается компенсация «в связи с производственной травмой». Услышав размер выплаты, Коля обрадовался и поспешил, как он думал, с хорошей новостью к родителям. 

— Это же куча денег! — сказал он, глядя на отца и мать.

Мама подошла к Коле и влепила ему затрещину.

— Дурак! А дальше что? На сколько месяцев тебе этих денежек хватит, а? А дальше что? Пальцы-то у тебя не отрастут! Нет, ну какие сволочи! Моего мальчика калекой сделали и теперь копеечкой откупаются! Они у меня ещё попляшут! Я им такое устрою!

И мама Коли устроила. Она потащила сына в суд, заставила написать заявление под её диктовку, а потом обратилась к телевизионщикам и выложила видео в соцсети. Видео набрало сотни тысяч просмотров, его пересылали, растаскивали на цитаты и мемы, люди требовали «справедливости для Коли». 

Из-за огласки дело росло как снежный ком. На Minerals&People накинулись проверки, придирались к каждому не докрученному болту, каждой цифре после запятой, каждому слову в бумагах. Стало ясным: Колины пальцы будут стоить больших денег и чьих-то должностей. Сняли директора по безопасности. Акционеры наняли аудиторов.

Как только исход приобрёл очертания, Тимур подал заявление на увольнение, ушёл на обед и не вернулся. «Даже не попрощался, — подумала Несса. — Да и вообще, чего столько шума из-за пальцев? Жалко, конечно, но для производства четыре пальца… Ведь есть смертельные случаи. А тут пальцы… Подумаешь, без кожуха. Смотреть надо было, куда пальцы совал!» 

И тут её осенило. Кожухи! Ну конечно! «Потёмкина А.Ю.» — её первый «срочный» контракт. Это она готовила договор! Нессу объял ужас. Что если до неё доберётся безумная мамаша из видео? Что если её обвинят в отрубленных Колиных пальцах? Её посадят? Ведь Тимур не бежал бы просто так… А сколько ещё контрактов с пометкой «срочно» обернутся чьими-то пальцами, заявлениями в суд, и тогда её точно посадят!

Рука Нессы сама написала увольнительную. Ноги Нессы сами донесли увольнительную до отдела кадров. Мысль об аресте настолько её испугала, что она, заехав домой, накидала вещей в дорожную сумку, схватила документы и деньги и понеслась на автовокзал. Там она купила билет на автобус до ближайшего приграничного городка и пересекла границу. 

Так она оказалась в пыльном номере старой гостиницы, спящей на промятом матраце. Ей снилось, что женщина с ресепшена вызвала полицию. На улице взвыли сирены, и Нессичка побежала к аварийному выходу. Она перепрыгивала через несколько ступеней, бежала быстрее и быстрее, вниз-вниз, дверь и… 

— Попалась! — сказал человек в форме, надевая на неё наручники. — Вы арестованы. 

— Нет, нет! Пожалуйста, нет, не надо!

Её посадили в машину. На соседнем сиденье оказалась ещё одна пассажирка. Едва Несса повернулась к ней, как та на неё набросилась. Это была женщина из видео, мама Коли. 

— Ты! Ты сделала моего мальчика калекой! 

Она била Нессичку по лицу, драла ей волосы. Машина тронулась, орала сирена, мама Коли не унималась и кричала:

— Ты! Ты в тюрьме сгниёшь! В аду тебе гореть! 

Вдруг Несса очутилась в суде. Судья раскладывал на столе договоры с пометкой «срочно» и говорил:

— Каждый договор — десять лет лишения свободы.

Несса плакала, а судья продолжал раскладывать договоры с пометкой и на каждом приговаривал:

— Десять лет. Десять лет. Десять…

— Я просто делала свою работу! — кричала Несса.

Она проснулась мокрая от пота и слёз и всё повторяла:

— Я делала свою работу, делала свою работу…