Моя хата с краю

Басня

 

За столом сидели трое.

Каждый притворялся хорошим, что-то изображал, кем-то казался, но хорошо прятал свою неискренность. Даже вечная война не наводила в душе порядка, что от рождения был присущ каждому таракану-гуманоиду.

Вот уже несколько десятков лет шла борьба между народами Таракании. На прошлой неделе фиры вновь напали на джинтов, чтобы вернуть исконные территории... Чтоб всё по старым лекалам. Даже не интересно. Воинственным фирам не нужен повод, они подло нападают, грабят и убивают.

Для мирных джинтов же последним оплотом стал Антлан, не всегда дружественный, но в последнее время лояльный. Жители Антлана принимали беженцев. Кое-кто встречал гостей весьма радушно, кто-то — не очень, а иные — не без корыстных целей. (Анта сложно раскусить!)

За столом сидели трое.

Они ждали результатов «Большого поможута». В огромном мониторе, из которого ведущий должен был объявить победителя, отражались насекомые, а игральные карты в их лапках тихо шелестели.

— Ну что, УмЗаРо, скольких джинтов приютил? — ант тучного телосложения едва ворочал языком.

— Узнаешь, когда меня объявят лучшим поможутом. Недолго осталось, КажУго, — горделиво ответил УмЗаРо, серьёзно веривший в победу. — Со спиртным-то завязывай, а то выключишься раньше времени и пропустишь.

— Ты в этом уверен? И-и-ик! Может, выиграю я. Или любой из собравшихся здесь зевак... Да хотя бы этот малый! — КажУго указал на третьего игрока, приглашённого сюда скорее на роль боксёрской груши — тихого и скромного МоХаКру. — Скольких он разместил в своей крохотной норе?

МоХаКра сконфузился: он не был готов к такому к себе интересу. Немного поёрзав на стуле, неуверенным жестом изобразил цифру ноль.

— Ах да, забыл. Моя хата с краю, ничего не знаю... То есть ты плюёшь не только на жизнь сограждан, но и на гостей нашего могущественного Антлана? И-и-ик!

— Я за родину умру! Если надо — повторю! — прокричал возбуждённый УмЗаРо, который всякий раз реагировал на явное или мнимое неуважение к отчизне. И пусть это было напоказ, его худощавое длинное тельце всё равно подрагивало в такт речи, преисполненной особой гордостью. Как-никак он пригождался родине и искренне верил, что это не зря.

Карты уходили в бой. На руках каждого насекомого было то, что в некотором роде отражало его состояние. УмЗаРо бился разрисованными картами, так как хотел показаться удачливым игроком, имеющим исключительно большой номинал. При этом он их постоянно лишался и оставался ни с чем. КажУго, напротив, хотел прийти к финалу с тузами в рукаве, собирал сильную масть, а на растерзание отдавал слабую. Один МоХаКра, молчаливый, словно немой, играл честно и логично: не разменивался по мелочам и не устраивал игровых баталий.

— Моё кредо — угождать: мыть, кормить и одевать! — выпалил приободрившийся КажУго. Чем он хуже этого патриота с большими картами? Старается для людей, хоть и в частном порядке. Ну и что, что потом все эти джинты батрачат у него за место под крышей?! Если мыслить на будущее, то и он это делает ради блага страны.

По телевизору пробежал яркий заголовок. Пришло время объявить лучшего поможута и наградить его всенародной славой. УмЗаРо вытянулся на стуле, как струна, которая вот-вот сыграет первую ноту гимна. КажУго собрал глаза в кучку и уставился в монитор. Другие насекомые замерли в ожидании. Лишь МоХаКра что-то старательно черкал в своей карте.

— Внимание! — прогремел голос диктора. — Сейчас я объявлю главного поможута, сделавшего всё возможное и невозможное в это непростое для всех время. Сразу оговорюсь, что решение выдалось беспрецедентным. Жюри расценило действия этого анта как безупречные, а его самого — эталоном несгибаемого характера, да и просто настоящим патриотом.

УмЗаРо в нетерпении подпрыгнул так, что ударился о потолок. Посетители бара наконец услышали мелодию двухметровой струны, но... то была не воодушевляющая патриотическая ода, а самая типичная трёхэтажная брань. КажУго не встал. Он вытянул короткую толстую шею, и теперь она казалась вполне нормальной величины. Глаза обоих победоносно заблестели.

— И главным поможутом становится... МоХаКра!

— Что?! Не может быть! Кто этот счастливчик? — слышалось перешёптывание зевак.

— На попечении доблестного МоХаКры нет ни одного джинта, но в этом его главная особенность. Все пытались справиться с новой реальностью как могли, МоХаКра тем временем сражался с врагом на подступах к нашей земле. Им был обезврежен партизанский отряд фиров, вторгшийся к нам под покровом ночи. Но не обошлось и без жертв: в бою МоХаКра повредил язык и лишился дара речи. Не это ли показатель преданности своей родине?

У всех присутствующих отвисли челюсти. Непутёвые игроки в дурака не могли поверить своим усам-локаторам и застыли в позах совсем не естественных.

МоХаКра поднялся. Следующим был его ход, и он осторожно положил свою последнюю карту в центр стола. На ней было написано: «Моя хата с краю, первым я врагов встречаю».

Затем тихо ушёл.