fragments

***

Баскетбольная площадка, лёгкая боль в пальцах. Заходит афроамериканский студент, на его вопрос улетает «sorry, doesn't speak English». Понимающая улыбка, звук отскакивающего мяча. А ведь мы с ним больше не встретимся. Редкие машины на время заглушают сверчков. Свет водит по площадке земляным циркулем; на подступах к холмам он зевает, уподобляясь туману или меловому следу.

 

***

Янтарным вечером дети играют в твистер. Они замирают, превращаясь в загадочные фигуры. Идиллия коммуны: Алехандро развешивает бельё, Ромина наливает чай. Ты сидишь на высоком стуле, я любуюсь тобой. Острым концом зерна пишу несколько слов на песке: скорая волна торопится приватизировать их.

 

***

Небо здесь словно бы другое, хотя разницы не объяснить. Первая игла дождя пронзает ладонь. Перевёрнутый мир капли. Выска(ль)зывание.

 

***

Ночь, обретшая форму лишь с первой дрожью горизонта. Острый лист растения, отягощённый треугольничками дождевых капель. Кошка под окошком. Лицо соседа, выхваченное слепым светом холодильника: ангел он или мертвец?

 

***

Сердце шуршит за грудиной; ночь раскалывается надвое гипсовым шаром. Механические деревья превозмогают алгоритм движения, чтобы не потревожить птиц. Рассвет смотрится в зеркало: если повернуться этой стороной, то шрам почти незаметен.

 

POSTCARD FOR YOU

Поэтому зима, и влажность такая, что окна машин запотевают, пар клубится при разговоре, и продавец цветочного магазина убирает с улицы коробки с озябшими кактусами. Крохотная кирха выглядывает из-за угла. Завиток улитки преодолел половину ресторанного столика.

 

***

«Я не вижу что ты это не я»
Ингер Кристенсен

Непрерывное касание воды. Можно заглянуть в зеркало или взглянуть в окно (дождь); можно выйти на кухню и хлебнуть пару глотков из-под крана. Непроницаемый утренний свет, тянущийся по блестящим корпусам автомобилей. В ком мне опознать себя сегодня? В метеорологе, через раз берущем зонтик на улицу? В пожилом враче, что опёрся на отполированные перила латыни? О, едва ли.

 

***

«...Полускульптурой дерева и сна»
Константин Вагинов

Лезвие ангельского крыла при взлёте полоснуло его по лицу. На самом деле не видеть сны — это дар. Обожжённые механизмы деревьев. Свет пробивается в мутное окно, такое мутное, словно это бычий пузырь, за которым весь мир дрожит и пульсирует.

 

***

Незнакомый город расползается лентами и лоскутами. Спиральные башни замерли, как бы в предчувствии беды. Если дойти до середины моста, можно стать бессмертным.

 

***

Бесшовное сращение зеркал — так окрестили этот процесс в книгах. Книги юности начинают чернеть с корешков, книги старости о чём-то молчат. Или вот: как ветра селились в густых ветвях сикомора. Как песчинки, забиваясь в щели домов, призывали пустыню, что захватит город. Время шло, и пустота кристаллизовалась в хрупкое и сияющее. Это сияние всегда было так легко погасить, задуть. Если оставить на нём отпечаток, как на лампочке, то исчезновение произойдёт медленнее.

 

***

«Нечто вне его памяти»
Василий Кондратьев

Турист, нашедший успокоение под тенью памяти. Всю жизнь он провёл среди руин и осколков, запускал пальцы в песок пустынь, воспринимал историю как факт собственной биографии. Всю жизнь латунный ключик от старинных часов пролязгал у него в кармане.

 

РЕСТАВРАЦИЯ НОЧИ

«внутри нас есть что-то
иное кроме нас самих»
Ингер Кристенсен

Разросшийся на лунном диске кракелюр. Поворошить рукой мох и обнаружить сонные шестерни древнего, как отражённый свет, механизма. Вернись в офис леса: там, среди раскалывающейся геометрии отражений и подобий, сидит Самосоздатель и разговаривает по телефону.