Вместо тысячи слов

Рассказ

Он ждал меня в пиццерии. Я увидел его с улицы, когда подошел к кафе; он сидел за нашим столиком у панорамного окна. Я вошел, мы встретились взглядами, он улыбнулся и помахал. Народу было немного, в основном подростки. Их отрывочные разговоры и внезапные взрывы смеха пару раз заставили меня вздрогнуть, пока я пробирался к нему между рядами круглых столиков. Он выглядел неплохо, только на белках глаз проступили розовые прожилки. Мы пожали друг другу руки, я повесил рюкзак на вешалку, похожую на сухое дерево с обрубленными ветвями, затем сел.

— Со школы? — спросил он.

— Да, — сказал я.

Мы уставились в меню.

— «Маргариту»? — спросил он.

— Нет. «Гавайскую», — сказал я, следя за его выражением лица.

— «Гавайскую»? — удивился он.

Я хотел сказать, что пошутил, но промолчал. Подошла официантка, он продиктовал ей наш заказ. Мне заказал сок, себе — воду.

— Как дела в школе? — спросил он, когда официантка ушла.

— Нормально, — ответил я.

— М-да, — сказал он и кивнул. — Значит, нормально.

— Да, нормально.

— Как дома?

— В порядке.

— Мама тоже в порядке?

— Угу.

Я посмотрел направо: там сидели парень с девушкой, на вид студенты. Девушка держала смартфон, парень делал вид, что хочет его отобрать. Девушка уворачивалась. Он обхватил одной рукой ее шею, другой — потрепал по голове. Оба хихикали как идиоты.

— Мы запустили новый проект, — сказал отец. — Знаю, тебе это неинтересно, я лишь хочу сказать, что у меня все хорошо. В смысле я в порядке. Ты уже взрослый и, конечно, понимаешь, что в этой жизни все не так просто, как нам бы хотелось. Я хочу рассказать тебе, как все было.

— Я есть хочу, — сказал я. — Можно сначала поесть? Я со школы.

— Да, конечно, — сказал он и замолчал.

Вскоре нам принесли пиццу с напитками. Я жевал, наблюдая за парочкой справа. Парень опустошил свой стакан, потом отпил из стакана девушки. Отец тоже на них смотрел. Может быть, он пытался понять, что меня так заинтересовало в этих двух. Он не ел, только пил воду, поэтому вся пицца досталась мне, хотя я все равно не смог ее осилить — слишком много ананасов.

— Ты сердишься на меня? — спросил отец, заметив, что я перестал есть.

— Нет, — сказал я.

Его рука, державшая стакан с водой, дрожала. Он поставил стакан на стол, затем убрал руки со стола.

— Твоя мама — хорошая женщина. Иногда, конечно, бывают у нее свои заморочки, ну ты понимаешь. Нет, я не хочу сказать, что дело в ней. Дело совсем не в ней, дело во мне. Я не хотел, чтоб так все случилось, но так уж вышло. В общем, я теперь не пью. Совсем. Я взял себя в руки. У нас новый проект, платят хорошие деньги.

— Ты уже говорил, — сказал я.

— Да, да. Но я не пью! Хожу на работу, торчу там до ночи. Иногда даже поесть забываю.

— Можно мне десерт? — спросил я.

Он заказал мне мороженое. Парень справа вдруг заторопился, выскочил из-за стола. Девушка побежала за ним, хватая сумочку, но догнала его уже на улице. Парочка ушла, мне принесли мороженое в металлической чашке с длинной ложкой.

— Мать обо мне не спрашивала? — поинтересовался он.

Я покачал головой, ковыряя в чашке, с увлечением смешивая фисташковое с клубничным, отчего подтаявшая масса стала грязно-коричневого цвета.

— Она не хочет тебя видеть.

— Времени прошло не так уж много, — сказал он, — но я подумал, может быть, она меня простит. Нам ведь было неплохо, а? В целом мы ведь были не самой плохой семьей, да? Помнишь, как мы ездили на каньоны? Твоя мать не хотела, говорила, что ты обязательно заболеешь, но ты не заболел. Хорошая поездка получилась. Я на днях фотографии смотрел. Красивые фотографии. И я подумал: а мы ведь не хуже других. Может, и не лучше, но и не хуже! Кстати, я ведь не пью теперь. Ты как считаешь, мама меня простит?

Я пожал плечами, упорно не поднимая глаз. Он допил остатки воды из своего стакана. Потом спросил:

— Она знает, что ты со мной?

— Да, — я отставил пустую чашку и поднялся. — У меня домашки много.

— Хорошо. Скажи матери, что я не пью, ладно?

Повернувшись к нему спиной, я снял рюкзак с вешалки.

— Ладно.

— Постой, — сказал он и протянул мне коробку «Рафаэлло». — Передашь?

— Передам.

Я сунул конфеты в рюкзак и вышел на улицу. По дороге достал из кармана телефон, включил звук. Спустя квартал, остановившись на красный, залез в рюкзак и вытащил конфету из коробки. Я шел и ел. Во рту было сладко и вязко. Я вспомнил, что утром захватил бутылку воды, сел на ближайшую остановку, попил и пошел дальше.

Шел и ел. А возле дома выкинул пустую коробку в урну.

— Что он сказал? — спросила мать, едва я вошел.

— Сказал, что в порядке.

— Больше ничего?

— Ничего, — ответил я, глядя ей в глаза.

Она развернулась и медленно пошла в свою комнату. А я побежал в туалет. Меня вырвало белой жижей с кокосовыми крошками. Наверное, я съел слишком много конфет.