Закат над мордовской колонией

1 марта 2022

 

Всё говорит: нет смерти – есть весна,

Ты жив, но не очнулся ото сна

И видишь до сих пор сквозь пелену

Свой дом, своё лицо, свою страну.

 

Которую? Их у тебя есть две,

И обе жгли тебя в своём огне.

И в каждой – плахи, в каждой – алтари,

И кажется, теперь, не две, а три.

 

Последняя страна – на небесах.

Мы видим на земных своих часах,

Как стрелки совершают полный круг,

И смотрит мимо окон бывший друг,

 

Проехавший на новеньком авто.

Карабкался всю жизнь, и вот – плато.

Там женщина стоит, мила, стройна,

Но взгляд поднимет – видно, что Война.

 

 

***

Пеняли мне уральские берёзы:

Молчи о них. Куда ж тебе теперь?

Ты с Запада, холодный и тверёзый,

И потому из нынешних потерь

 

Ты самая ничтожная потеря.

Пусть будет так: упавшая слеза,

Невидимая в мире, где гроза.

Все говорят: «Нет слёз!»,

Но ты

не верь им.

 

Стекают слёзы с крыш, с погостов и

По плечи в них утоплены скамьи,

Покатые облупленные плечи.

И по слезам отходят корабли.

На палубу лишь горсточку земли

Швырнут в пасхальный

Самый синий

Вечер.

 

 

***

О, закат над мордовской колонией,

Равен ты по красе подлецу,

Что взорвётся, но над Калифорнией,

Калифорнии будет к лицу.

 

Амарантовой узкой тесёмочкой

Вьёшься ты над огромной страной,

Над дорогой пустынной просёлочной

И над серой речушкой льняной.

 

Над церквями, над городом Китежем,

Над трактирами, школой, тюрьмой.

Вы убиты, так спите же, спите же!

Ну зачем вы идёте домой?

 

Говорят ведь, вы без вести, без вести,

Вам бездарные песни поют!

Пригубивши от юности, резвости,

Всё гранит да гробы раздают.

 

Спите лучше под пение птичье,

Пусть баюкает вас суховей.

Вновь рождайтесь – вернётесь в обличье

Новых, крепких чужих сыновей.

 

 

***

Я говорила:

Я – космополит.

Не потому, что модно у элит

Такое слово было в девяностых,

А потому что воздух – это воздух

В любой стране. Гранит – всегда гранит.

И Ангел, коли ловок, сохранит.

А немезиды в свой прозрачный

гроссбух

Твои проказы точно занесут!

Но заблудившись в сумрачном лесу,

На Пьяцца выйду. Среди статуй

грозных

Эпохи древней нету сволочей –

В искусство обращает палачей

Простая смерть

Через простую бронзу.

 

 

Лёгкое подражание Рембо

 

Дым от сигары – добродушный джинн,

Он исполняет скромные желанья:

Вот берег, на котором мы лежим,

Вот агнец, слишком жалкий для закланья

 

На травке у горячего сосца.

И смотрит мать глазами с поволокой.

Тростник склонился – видит близнеца

В воде озёрной, чистой и высокой.

 

Голубоватой утренней луной

Подсвечены небесные пределы.

И то, что называем мы страной,

Замолкло, а потом обледенело.

 

Весна уснула. Снится ей метель,

Заснеженные каски и мортиры.

Так тихо, словно ангел пролетел

Сквозь комнаты обугленной квартиры.