Живое в прозе Алины Гатиной

Алина Гатина — казахстанский прозаик, литературный редактор. Окончила Литинститут им. А.М.Горького. Лауреат литературных премий «Алтын Тобылгы», «ФИКШН35», основатель литературной мастерской «ЛИТКЛАСС».

Читая рассказы Алины Гатиной, я подсознательно искал тренды нашей эпохи: чернуху, пессимизм, безысходность. Казалось, вот же они — трагедия, смерть, болезнь, гибель ребёнка, разбитые сердца, одиночество, разлад мечты. Не нашёл. Не было в её рассказах той пошлой откровенности, от которой лишь шаг до злорадного любопытства. Не было там и депрессивной меланхолии. Только наблюдения автора за приключениями человеческой души. Гатина с хирургической осторожностью вскрывает механизмы мотиваций своих героев. Она приглашает читателя изучить, сделать выводы, заглянуть в самую глубь. И на этом всё. Никакой натуралистки, никакой нравоучительной морали. Каждый возьмёт что нужно. И брать можно сколько угодно, хватило бы сил унести.

За умышленной небрежностью безупречная работа с текстом:

«Все ирландские волкодавы на одно лицо, все интерьеры филологов тоже. Я сказала, что мой сосед не филолог, а пенсионер, а он ответил, что это тоже — одно и то же».

Гатина виртуозно смешивает стили. Трагичное и смешное органично проникают друг в друга:

«— Кто бы обо мне так плакал, — сказал Вадик и толкнул меня в бок. — Может, ты?

— Я уеду раньше, — ответила я. — Попроси Марью Степановну.

— Я книги не сдал. Мне лучше ей не попадаться».

Текст богат разнообразными литературными находками: «ведь откуда-то мы все начались», «они уезжали за триста километров от дома, где, по мнению Исаева, кончались люди и начинались животные».

Кто герои её повестей? Обычные люди, знакомые каждому из нас, житейские ситуации. Мастерство Алины Гатиной — вдохнуть в них жизнь, сделать привлекательными, вытащить наружу человеческое. Даже в животных. Даже в предметах.

Моё знакомство с творчеством Гатиной началось с рассказа «Душа и Пустыня» — мир разбитых судеб, искалеченных душ. Друзья, которым удалось спастись и остаться вместе. Горячая Точка — герои буднично, по-военному привыкли называть её ГТ. В рассказе — лишь пара косвенных упоминаний о гражданской войне, но её следы, её дыхание в каждом из них. Война оставила глубокие шрамы в душах, никого не обошла своей дьявольской щедростью. Но ведь была и другая, такая непохожая жизнь. И наступила новая, поделив их судьбы на «до» и «после». Война закончилась, герои в безопасности. Они ещё дружат, стараются собраться каждый год. Они — осколки чего-то большого, некогда цельного. Но им уже никогда не стать прежними. Герои остро осознают это, вернувшись на родину. Они вместе, но чужие. Чужие настолько, что мысль прекратить эту когда-то пылкую, давно превратившуюся в привычку дружбу, всё чаще витает где-то рядом. А пока — они едут в городок своего детства, обсуждая некоего Зарруха, отца огромного семейства, случайно погубившего сына. Он не простил себя и не нашёл ответа среди людей. Он кричал в пустыню, у которой тоже не было ответа. Скорее всего, Заррух умер ещё тогда, в кабине грузовика. Сейчас, оставив семью, наказав себя полным отрешением, он доживает. Зачем? Наверное, у него самого нет ответа. Умер как личность, сгорела душа.

Уже познакомившись с Алиной Гатиной лично (мы живём в соседних домах), я прочитал «Сад» — извечный спор-диалог физика и лирика. Живого, полного идей, романтичного энтузиаста, фанатика науки Севы. И практичной приземлённой Раисы. По иронии судьбы Сева — разбитый параличом инвалид, Рая — полна жизни и сил.

«Но ведь красиво», — говорил Сева. «Но ведь недолго», — говорила Рая. «Да брось! Он охотник, он пёс, он создан, чтобы лаять». Сама автор отлично характеризует Раису: «Всему вещественному в жизни давала второй, и третий, и четвертый шанс», — без Раи Сева не жилец. Не только потому, что закончатся еда и так нужные ему лекарства. Без Раи погибнет сад, то, ради чего Сева каждый день выпивает лекарство и ковыляет до следующего приёма таблетки. Мы не можем сказать, что станет с Раей без Севы. Хочется верить, что её бешеная энергия вытащит Раю из любой передряги. Но мне почему-то кажется, что Рая без Севы тоже протянет недолго. Это для него она возится с садом, торгует на рынке цветами, пропалывает грядки с овощами и выбрасывает попавших в капканы мышей. Такие разные, но такие родные, антипод мёртвых при жизни старосветских помещиков. И соседская девочка Лиля — яркий лучик, на миг блеснувший в их волшебном саду.

Если рассказы Гатиной представить как сочетания звуков, то Душа и Пустыня окажутся доминантсептаккордом — протяжным, недосказанным, двусмысленным. Сад — несомненный мажор, ну а Враждебность — тревожный минор.

Талантливый физик с душой ранимого лирика Исаев противится жизни. И всё же живёт: следит за чужими близнецами, влюбляется, служит в армии, бросает вуз, поступает в другой. Он постоянно ищет, пробует жизнь на вкус. Но везде, во всём и во всех чувствует враждебность. Кажется, так просто решить его проблемы. Эй, человек, подойди к зеркалу. Вот он, твой главный враг и главный страх. Но Исаева смогут понять лишь такие же Исаевы. У каждого из нас найдётся пара похожих знакомых. Вина за поломанного мальчика вытесняет Исаева из института, лишает яркой любви. Ревность к очередному увлечению матери купирует желание обратиться за лаской. Жизнь проходит в тревоге и терзаниях, во враждебной среде. И лишь пережив острейший стресс, Исаев обретает так нужный ему покой в кругу целых и невредимых жены и сына.

В рассказах Алины Гатиной — глубокие, многогранные, самобытные, часто трагичные судьбы самых обычных людей. Найти интересное в обыденном — одна из отличительных черт уникального стиля автора. Читая, я слишком глубоко увяз в её героях и мирах. Вынырнув, долго размышлял над главным её посылом. Пожалуй, Гатина отлично определила его сама:

«Писатели нарочно сочиняют страдания, чтобы мучить героя и тем наскребать в нем человека».