Медуза

Рассказ

«10 часов 5 минут», — объявила Миша с довольным видом, потому что совсем недавно дядя научил ее определять время по часам со стрелками. Задорная девчушка с острыми коленками и мальчишечьим именем была назначена сегодня старшей над двумя сестренками: Соней и Наташей. Соня же недавно сама, без чьей-либо помощи, научилась завязывать шнурки и безмерно собой гордилась. Поэтому ее огорчило, что Мишу выбрали главной. «Она твоя старшая сестра», — сказала мама строго и ушла на картошку. А Наташка, самая младшая, еще спала.

Спустя час Наташка сидела на ее любимом белом стульчике, со спинки которого всегда глядел странный жираф. Еще немного сонная, она, зевая и потирая кулачком глаза и веснушчатые щеки, следила, как Миша ходит из угла в угол. Миша ждала, когда стрелка часов доползет до верхней цифры, чтобы направиться помогать маме собирать картошку. Ведра уже стояли в углу наготове.

Идти было недалеко, минут десять в сторону сельской фермы, а если через задний двор, так вообще за семь добраться можно.

На заднем дворе иногда гуляли домашние животные: куры, гуси. Детям интересно было наблюдать за ними. Там же они испытывали друг друга. Самые смелые могли пройти мимо сумасшедшего одноногого петуха или свирепой гусыни. Но иногда там появлялись быки с красными глазами или кони с огромными копытами. Тогда через задний двор было не пройти.

Постоянно на заднем дворе обитала только собака Найда. Откуда появилась Найда? Никто из девочек не знал. Она была всегда, как и большая деревянная будка. У каждого в деревне была собака на заднем дворе, иногда не одна. И по собаке можно было угадать, кто ее хозяин. Большие собаки были у добрых семей, а псы — у жестоких и злых. У стариков были все остальные: маленькие, низкорослые, коротконогие, таксообразные и другие городские собачки, которым не повезло с родословной. Все они почему-то обитали на задних дворах, даже самые маленькие — те, которые не могли напугать своим видом. Взрослым до них было мало дела, но дети хвалились собаками перед друзьями и показывали их в первую очередь, когда приходили в гости. О некоторых собаках деревни даже ходили легенды.

Найда признавала их за своих, но девочки ее побаивались все-таки. Мише и Соне приходилось перелезать через высокие ворота, до которых собаке было не достать, а Наташе удавалось пролезть в брешь между железными прутьями.

На другой стороне двора, у других ворот, их уже ждали две знакомые фигуры.

— Димка! — крикнула Миша тому, что был повыше.

— Генка! — вслед за сестрой позвала Соня идущего рядом паренька в кепке, теснившей круглую голову.

Ребята обернулись и сразу узнали девочек, но оба прищурили глаза по привычке: Димка — из-за плохого зрения, а Генке нравилось ощущение, когда ресницы касаются щек.

— Чего? — просвистел Димка.

У него недавно выпал передний молочный зуб и получилось сказать скорее «Циво?» Это очень веселило друзей, на что чувствительный маленький Дмитрий даже иногда обижался и целый день мог не выходить играть.

— Подождите нас, — улыбаясь, ответила Миша, схватила Наташку за ручку и побежала вперед.

Соня же продолжала идти, не ускоряя шаг. Недавно в мультике она услышала от какой-то говорящей собаки, что леди не бегают. И сейчас, направляясь собирать картошку, твердо решила быть леди, то есть красивой женщиной, как она понимала. Но когда ребята начали смеяться, не выдержала и ускорила шаг. Наташу решили посадить в тележку, где она могла еще немного подремать.

— Знаете, что я услышал? — спросил Димка, прищурив глаза.

Ребята вопросительно посмотрели на него.

— У Насти Длинной в клетке живет огромный сенбернар. Он такой большой, как гора.

— Да ты врешь, — бросила Миша, не раз ловившая его на выдумках.

— Я сам видел! — крикнул Димка.

— Больше Медузы никакой собаки нет, наверно, — задумчиво произнесла Соня.

Медузой звали огромного лохматого пса соседа. Однажды он был на море и в океанариуме увидел медузу. Она показалась ему очень грациозной и непредсказуемой. Она могла проплыть мимо или неожиданно ужалить со смертельной силой. Восхищенный необычным существом, хозяин по приезде переименовал своего Рекса в Медузу и добавил: «Жаль, как медуза, никого не жалей, если что». И если все другие собаки обитали в маленьких конурах на коротких цепях в пределах заднего двора, то Медуза внушала страх не только своим видом. Хозяин посадил ее на четырехметровую цепь, а в огромной металлической будке сделал два выхода: не только на задний двор, но и к дому. Это было особенной привилегией, пес встречал друзей хозяина, только они к соседу приходили редко.

Ребята уже подошли к повороту, открывавшему путь к картофельным участкам, когда услышали слабый писк и шуршание. Он раздавался откуда-то из придорожных зарослей. Девочки обернулись, но подойти и посмотреть, в чем дело, не решались. Уйти или убежать не позволял интерес. Наконец Генка, как самый храбрый, направился в сторону звука. Соня решительно пошла за ним. Вместе они, задержав дыхание, отодвинули высокие стебли. Только Наташе страх и интерес, захватившие остальных, были чужды: она поймала теплый луч, пробивающийся сквозь крону тополя, и грелась.

— Ой-ой-ой, — завопила Соня негромко, но голос срывался на плач. — Фе-е-е.

Она подбежала к сестре.

— Что там? — нерешительно спросил Дима.

— Кот птенца жрет, — серьезно ответил Гена и нахмурился.

— А что мы сделаем? — искренне недоумевая спросила Миша. — Мы птенчика уже не оживим, ему не повезло, он, наверно, из гнезда выпал. Идемте.

— Он же мог мышь себе словить, зачем бедного беззащитного птенца есть? — взволнованно рассуждала Соня.

Серый кот с длинной шерстью уже собиралась уходить с места преступления, всем своим видом показывая безразличие к случившемуся.

— Он уйдет! — закричал Димка.

Наташа вздрогнула от его крика и обратила наконец внимание на их разговор. Она уперлась руками в край тележки и уставилась на пушистого симпатичного кота.

Генка быстрыми движениями схватил ведро, перевернул дном вверх и накинул на животное алюминиевые тиски. В последний момент кот успел поджать длинный хвост.

— Нам надо его наказать, — призвал Димка.

— Надо, да! — подтвердила Соня.

— Ня! — повторила за всеми Наташа и замахала кулачком.

— Отдадим его Медузе, пусть он этого кота попугает, — в запале сказал Генка.

Пойманный кот царапал ведро изнутри, пока ребята думали. Преступника нужно было доставить к месту казни. Для этого Соня сказала Генке снять кофту, а тот не мог понять зачем. Он медленно стянул олимпийку.

— Держи покрепче ведро, — скомандовала она Димке.

Кофтой Соня закрыла ведро так, чтобы пойманный не выбрался. И аккуратно, все вместе они перенесли ведро на тележку, наказав младшей не выпускать виновного. Довольные своей ловкостью и находчивостью, ребята повернули назад. Пока они шли, плененный кот начал снова скрести когтями по алюминию. Старшие этого не слышали: тележка стучала колесами, хотя они шли молча и грозно. Но Наташа слышала все, и ей стало жалко кота. Она представила, как темно и тесно в этом ведре. Она аккуратно приподняла клетку-ведро рукой, но лица не приближала. Коты уже не раз ее царапали. Из-под ведра медленно показалась серая пушистая лапка. Наташа решилась погладить ее пальчиком. Лапка в этот момент замерла. Вдруг кот мурлыкнул, и вся компания обернулась. В этот момент Наташа быстро опустила ведро обратно и тоже обернулась.

— Не трожь его, укусит еще, — сказала Миша.

Никто не заметил, что кот чуть не выбрался. И они продолжили идти. Миша и Соня думали о бедном птенчике, которому не повезло. Мысли Миши перешли к рассуждениям о том, каких птиц можно отдать в жертву, а каких нет. Сорок она любила, поэтому защищала. Про них даже сочинили считалку. А голубей она не любила, даже боялась. Миша видела их в городе, и ей эти птицы не понравились сразу. А по телевизору Миша увидела, как короля отравили жареным голубем. Ни родители, ни Соня не могли объяснить ей, почему голубь такой опасный, но на корм котам, которых Миша, в общем-то, любила, голуби тоже не подходили.

Соня почти не слушала сестру, у себя в голове она уже организовывала общедеревенский рейд по спасению птенцов. А мальчишки думали, как бы так отдать кошку собаке и самим не попасться. Они стали тихонько это обсуждать.

Ребята остановились подальше от будки Медузы, так, чтобы чудовище не достало их. Лохматая глыба лежала в кружке пыли, спрятав от солнца морду в сгибе лапы. Дети выстроились в ряд и молча смотрели на собаку. Кто-то переминался с ноги на ногу, кто-то грыз ногти, но никто не знал, что делать дальше.

— Слабых надо защищать, — наконец произнесла Соня, — птенец себя защитить не смог, мы должны за него отомстить.

— Но кот тоже слабый теперь, смотри, вон какая Медуза страшная, — неуверенно парировала Миша.

— Он сам виноват теперь, — возразил Генка.

Он не любил сложные вопросы. И решил приниматься за дело, пока не запутался окончательно. Он повернулся, готовый направиться к тележке за виновным, но оторопел. Наташа преспокойно играла с котом.

— Наташ, отдай кота, — сказал Дима.

Именно в этот момент Димка вспомнил разодранного птенца и шагнул к тележке, но Наташа схватила кота в охапку, стиснула его и посмотрела на Димку, готовая разрыдаться. Кот в это время громко мяукнул от слишком тесных объятий, это услышала Медуза: почуяв врага, она начала глухо рычать. Наташку еще больше напугала собака, и слезы брызнули из ее голубых глаз. Собака громко залаяла, и дети, испугавшись, бросились подальше оттуда.

Наташа успокоилась, только когда они забежали за поворот и собаку не было слышно. И все облегченно вздохнули. Миша и Соня не любили, когда Наташа плакала, и даже ругали ее за это. Но сегодня они обрадовались, что Наташка заревела, и им не пришлось отдавать кота Медузе.

— Куда нам его теперь девать? — спросил Дима, отряхиваясь от пыли.

— Да пусть идет на все стороны, — бросил Генка.

— Нет, — протестовала Соня. — Мы должны оставить его у кого-то из нас. Иначе он снова озвереет и съест еще одного беззащитного птенца. Он и этого ел, потому что ему нечего было больше. Миша, скажи?

Миша пожала плечами:

— Мы не держим кошек дома. Ты что, забыла? Папа не разрешает.

— Найда такого не съест, — стал рассуждать Димка.

— Веди нас тогда к своему сенбернару, — строго сказал Генка.

Ребятам не очень понравилась эта идея, но других у них не было. Они побрели на соседнюю улицу, к большому дому, скрытому высокими тополями. Кота обратно посадили в ведро, и Наташа грустила, но ведро больше не трогала.

— На-астя, — закричал Димка, когда они не смогли открыть калитку.

Через некоторое время на той стороне сплошного забора послышались частые шаги, и калитка наконец отворилась. Высокая девочка с большими карими глазами спокойно поприветствовала всех.

— Можешь показать нам того большого пса, который у тебя? — напрямую спросил Димка.

Настя не задумываясь согласилась, но опомнилась и сказала, что нужно спросить у бабушки. Ребята стояли у крыльца дома и ждали разрешения.

— А мы будем рассказывать ей про кота? — осторожно спросила Соня.

— Я не знаю, — сказал Дима.

Соня посмотрела на самого решительного в их компании, но Генка только пожал плечами. Настя все рассказывала своей бабушке, которая не ругалась, но всегда молча следила за ними. Свободная компания детей этого не любила, хотя ничего «тяжкого» еще не замышляла. И сейчас бабушка вместе с внучкой пошла проводить детей к клетке пса.

Он оказался действительно огромным и занимал почти всю клетку, которую обычно использовали под цыплятник. Клетка впивалась в его объемистые бока. Пес тихо лежал, закрыв лапами морду, слышно было только его тяжелое дыхание, похожее на кряхтение. И дети крались, боясь побеспокоить огромное существо.

— Леня, — позвала бабушка пса.

Огромные клыки напугали бы детей, но у сенбернара их не было. На детей глядели только два огромных слезящихся глаза. Кожа свисала с челюстей. От этого собака казалась несчастной. Она не могла даже сесть в этом цыплятнике, она поворачивалась по кругу как змея, только очень неловкая. От удивления все забыли про кота. Они ожидали существо ужаснее, чем Медуза, олицетворение свирепости, но на них глядел амбассадор жалости.

— Он очень старый, — сказала бабушка, подумав, что дети оторопели от страха.

Ее внучка даже хотела пожалеть Наташу, как самую младшую. Но Наташа спрыгнула с тележки и прижалась к сестрам. Тогда Настя сделала вид, что ее заинтересовало перевернутое ведро, и двинулась к тележке:

— Что там? — спросила она и, не дожидаясь ответа, перевернула его.

Миша вскрикнула: разъяренный и испуганный кот мог расцарапать Насте лицо. Ее бабушка точно убьет их и тоже посадит в эту клетку навсегда, думала она.

Настя спокойно перевернула ведро и пожала плечами. Генка подбежал к тележке, ведро было пустым.

— Убежал, значит, — облегченно вздохнула Соня.

Миша затрясла головой:

— Не-ет, вон, — она указывала пальцем в клетку.

Леня обнюхивал серого кота, казавшегося размером с птенца рядом с ним. Димка снова сощурился.

— Ну все! — выдохнул Генка и стянул кепку.

— Да что ты, — вскликнула бабушка. — Они подружатся. Леня очень любит гостей.

Пес и правда не рычал. Он обнюхал кота и положил морду обратно на лапы. А кот, не почуяв опасности, расположился рядом и стал вылизываться, как бы смывая все тревоги этого дня.