Последние анекдоты на Земле

За трибуной с электронным табло мнется с ноги на ногу человек в твидовом пиджаке. Трибуну украшает огромная красная кнопка. Около кнопки стоит стакан воды. Игрок трясущейся рукой берет стакан и делает глоток.

— Итак! Вам остался последний шаг до победы, — ведущий в сверкающем попугайском костюме яростно жестикулирует. — Вы готовы?! Готовы? Скажите, что готовы!

— Да. То есть…

Договорить он не успевает. Занавес раскрывается, и перед зрителями предстает аляповато нарисованная белая нота на черной доске. Багровые софиты подсвечивают рисунок.

— Вам предстоит угадать с одной ноты, — лицо ведущего выражает обеспокоенность и тревогу. — Это финальный уровень.

Игрок достает из кармана пиджака платок и вытирает шею. Щеки раскраснелись, в глазах блеск азарта.

— Давайте послушаем.

Нота начинает тускло светиться. По студии разносится протяжный гул. Словно кто-то пытается извлечь из саксофона звуки, не предназначенные для этого мира и форм жизни, существующих в нем. Стены дрожат, штукатурка сыпется на пол.

— Вы знаете? Вы же знаете! — визжит ведущий. — Я вижу по глазам, что у вас есть ответ.

В сгущающейся тьме особенно выделяются белки глаз игрока. Мужчина держится рукой за горло, судорожно пытается сглотнуть. Воздуха не хватает. Хрип потустороннего саксофона все нарастает. Мужчина колотит по красной кнопке, но звук не прекращается.

— Называйте! — ведущий превратился в соляной столб, лишь губы шевелятся, как черви на белом полотне лица.

— Это… — игрок не может вымолвить ответ и делает над собой усилие. — Четвертый ангел.

— Увы, — ведущий само сожаление. — Вы были очень близки. Это — третий ангел. Как же близко к правильному ответу!

Игрок отпивает из стакана и с отвращением выплевывают воду. Звук все нарастает…

…ха-ха-ха…

Джек Потрошитель гонится за девушкой, перепрыгивая лужи. В них отражается свинцовое лондонское небо. Чахоточная луна скалится в окружении туч, пока нелепый и ошеломительный удар сапогом не разносит отражение на тысячу частей.

Жертва хохочет и задирает юбку, стараясь не намочить подол. Джек припадает на одну ногу. Ему сложно бежать и приходится отталкиваться от фонарей, которые покрывают тело улицы, словно грибы, напившиеся металлических вод лондонских небес.

Девушка поворачивается, укоризненно смотрит на преследователя и замедляет бег. Рыча и задыхаясь, Джек приближается к своей жертве. Со зловещим хохотом он заносит трость с окровавленным набалдашником над головой добычи и легонько стукает ту по темечку.

Развернувшись, не разбирая дороги и поднимая тучу брызг, он несется обратно. Девушка, кокетливо смеясь, бежит за ним…

…ха-ха-ха…

За круглым столом сидят двое — пожилой джентльмен и женщина, лицо которой скрыто вуалью. В комнате темно, источником света служит керосиновая лампа. Мужчина тасует колоду Тота, рубашкой к себе. За долю секунды в хаотическом вальсе сменяют друг друга влюбленные и отшельник, маг и дурак.

— Ты уверен, что ими можно в техасский холден? — низкий женский голос струится сквозь плотную ткань.

— А какая разница? — пожимает плечами джентльмен и раздает себе и гостье.

С этого момента вместо нормального звука идет шипение мертвой радиоволны. В дрожащем свете керосинки проходит раздача за раздачей. Джентльмен изредка отхлебывает виски из кофейной чашечки. Замысловатые тени скользят вокруг пары. Подкрадываются совсем близко и отползают, чуть-чуть не коснувшись локтя играющего. Чашечка падает на пол, неосторожно скинутая джентльменом. Серый шум прерывается звоном.

— Надоело на интерес, — потирая затылок, смотрит прямо на противницу джентльмен. — Давай сразу по пять.

— Тогда на раздевание.

Долго ждать согласия не приходится. Мужчина увлеченно изучает карты, которые ему достались.

— А фулл-хаус — это Маг, Иерофант, Жрица, Император и Императрица? — наморщив лоб, перекладывает карты в руках джентльмен.

— Фулл-хаус — это Башня и Дурак. Вскрываемся.

Мужчина показывает, что у него было на руках, не пряча улыбки. Исида демонстративно роняет свои пять карт на пол и откидывает покрывало с лица. Керосинка гаснет…

…ха-ха-ха…

— Мы продолжаем наш благотворительный марафон, — зрелая женщина с раскрасневшимся лицом сдавливает микрофон, как будто это шея ядовитой змеи.

Продолжительные аплодисменты. На диванчике в углу студии сидит молодой человек с бледным лицом и черной челкой. На нем серая рубашка, темный пиджак, красный галстук и синие джинсы, резко контрастирующие с общим видом.

— Наш гость сыграл огромную роль в развитии идей гуманизма, — визгливо и восторженно читает ведущая с экрана-подсказки. — Эпоха Ренессанса, великие научные открытия и скачок в развитии культуры. Ярчайшие произведения, прославляющие счастье бытия, буйство молодости и сладость жизни.

Бледный парень смотрит исподлобья на крикливую тетку и поправляет узел галстука. На истощенном лице стеснительность борется с брезгливостью.

— И мы напоминаем, — продолжает надрываться ведущая, — что сейчас ему крайне необходима ваша поддержка. Нужна дорогостоящая операция в Израиле, на которую пока не хватает средств. Высылайте SMS с текстом Lucifer на короткий номер 666. Стоимость сообщения — 99 центов и ваша душа. Нам осталось собрать совсем немного.

Парень устало смотрит на свои ботинки. В них отражается свет многочисленных софитов. Оркестр играет джаз.

— А пока насладитесь полотнами великих мастеров… вживую! — ведущая взмахивает руками.

На сцену в огромной раковине выносят обнаженную девушку. Четыре карлика в золотистых париках пыхтят от напряжения, стараясь удержать свою прекрасную хозяйку. Распущенные волосы, искусственная грудь, белоснежная улыбка…

…ха-ха-ха…

Адам и Ева удивленно глядят друг на друга. Адам проводит рукой по рыжим локонам девушки. Та с не меньшим любопытством скользит пальцами по телу мужа. Идут месяцы, годы, тысячелетия. Вокруг ни одного дерева, никаких змей под ногами, никакого солнца над головой.

Адаму и Еве незачем смотреть по сторонам. Возможно, они отвлекались на какие-то мелкие дела, куда-то шли, что-то искали. Это — мелочи. Все, что им необходимо знать о жизни, они поняли еще в тот самый момент. Добро, зло, одиночество, альфа, омега и, может быть, двойной эспрессо.

— Кто сказал тебе, что ты нагой, — вдруг произносит Ева.

— Что? — не понимает Адам. — Это утверждение или вопрос?

— Это кто-то громко сказал, — потирает висок Ева. — Давно. До меня только сейчас дошло.

Адам осматривает себя с ног до головы, пожимает плечами и берет Еву за руку.

— Пошли, оденемся. В чем проблема?

И через некоторое время они уже заходят в бар при полном параде. На Еве красное платье, Адам поправляет шляпу, осматривая заведение.

— Как-то здесь тесновато, — недовольно косится мужчина на одинокого посетителя за барной стойкой. — Как думаешь, в полночь еще где-то открыто?

Но Ева уже садится на высокий стул и заказывает кофе…

…ха-ха-ха…

Иезекииль идет по пустыне. Растрескавшиеся губы беззвучно шепчут что-то. Спутанная борода пророка вздрагивает при каждом шаге. За всем этим с интересом наблюдает ящерка, прячущаяся под небольшим камнем.

Иезекииль вытирает пот со лба и смотрит по сторонам. Вдалеке виднеется скала, и он спешит к ней. Участка тени вполне хватает, чтобы присесть и отдохнуть от палящего солнца. Пророк радостно потирает руки и садится скрестив ноги. Время идет, но ничего не происходит. Иезекииль уже несколько раз менял позу. Его ноги очень быстро затекают, а тень от скалы постоянно движется. Пророк со скучающим видом чертит пальцем на песке. Стирает и снова что-то рисует. Переворачивается на другой бок и водит пальцем по освещенному солнцем участку у самой скалы. Он рисует различные геометрические фигуры. И глаза. Много глаз. Круги, квадраты, треугольники, даже непонятные звезды со множеством лучей — все зрячие.

Наступает вечер. Можно не прятаться от жестокого светила. Иезекииль лежит на спине и постукивает рукой по пузу. Вокруг него в полной тишине ветер перекатывает песчинки с места на место. Пророк вздыхает и достает из-за пояса наушники-капельки. Играет Джонни Кэш — Ring of Fire. Довольный Иезекииль закрывает глаза и, улыбаясь, покачивает головой в такт музыке…

…ха-ха-ха…

Посреди пустыря, усеянного всяческим мусором, поставив ногу на кусок бетона, что навеки прирос к ржавой арматуре, стоит человек. До горизонта — один только пожухлый ковыль. Ветер давит неземным гулом, как будто великан дует в пустую бутылку из-под пива. Человек замечает что-то вдали и направляется туда. Его цель — врата.

Высотой в три метра, кованые железные створки еще хранят следы позолоты. Узор замысловат и не позволяет разглядеть, что находится за вратами. Человек идет к своей цели быстрым шагом.

— Эй, постой.

Только теперь он замечает, что не один в поле. Около ворот стоит дикого вида страж. Жидкая черная бородка, драная шуба — весь внешний вид привратника внушает отвращение.

— Тебе туда нельзя, — надменно глядит на человека страж.

Человек не обращает никакого внимания на оклик и подходит к воротам. Одна створка приоткрыта, и странник легонько её толкает.

— Да как ты посмел?! — гремит голос привратника. — Вот подожди, я сейчас с тобой разберусь.

Человек несколько секунд внимательно смотрит на стража, затем пожимает плечами и толкает створку сильнее. Врата открываются. Посреди пустыря, усеянного всяческим мусором, поставив ногу на кусок бетона, что навеки прирос к ржавой арматуре, стоит человек.