если бог залипает в игре

кажется не могу думать ни о чем кроме клеток

подсознание разбивает их на атомы и частицы

в моей голове только

клеточные миллиардные россыпи

ничего не дам нищему на пропитание

каждую тщательно высчитаю

помещу на чашу весов

пропущу через свет

поверчу на языке

вечности глубоко без

сколько я буду этим

на мои миллиардные богатства

она закрывает глаза

как на пролетевшего мотылька

кажется я стала вечной

кажется я клеточный регистратор

кажется мир стал маленький

кажется жадности моей нет конца

величайшее шоу

идет

кто ты в нем

пожиратель огня

не я

пожиратель огня другой

днем с огнем

не играй пошутит

пожиратель тебя потушит

величайшее шоу

как дом

кошкин дом

почему ты в нем

в цирковом циркульном круге

холодит где-то над хребтом

нет не я

черный грифель чертит

на арене широкий прочерк

поперек

лежит позвоночник

шоу великих

уродцев кто

ты уродец

ты билетер

я не он

под ключом скрипичным

в семь часов

чиркают спичкой

разбегаются языки

помоги кричат

помоги

ночью в дом вошли дети

двигались наощупь

вереница одинаковых невидящих

я стояла где-то в комнате дети искали

ощупывая предметы

натыкаясь на пыльные стены сдвинутые

со своего места стулья

было нестерпимо жарко

и холодно вот-вот

обхватят меня зыбкими руками

прижмутся к животу беспомощными личиками

будут выть тонко протяжно

выплакивая неслучившиеся позывы

что же такого вы видели

что же такого принесли

накатила серая волна

из окна бросился луч

пусто

злятся дни гримасничают

уходят

тысячами ушли за хлебом стоят за хлебом в вечности

в которой нет хлеба

смотрят тоскливо

какая длинная очередь

как из нее выйти

стать первым или последним

ждут становясь невидимыми

добрятся новые дни хорохорятся

здесь нам самое место

здесь большими ожиданиями

кормимся как хлебом

надуваемся быстрыми углеводами

не запивая водой

здесь нас не похоронят

здесь нас возведут на высокое место

поклонятся нам как святыне

прижмутся отчаянно губами

спокойное проплывает время

бесчувственное отрешенное

вот вам моя вода

вот мука вам моя со дна

вот вам отпущение

плывите

затушите сигарету поезд отъезжает

от станции женщины укладывайтесь

по очереди не создавайте давку

раньше времени

с какой скоростью двигаемся стоим

на месте спать в помещениях с чужими

предметами все равно что собаке на улице

под дождем

выпростаны конечности как простыни

развеваются на ветру

женщины плачут в автобусах

без лица и возраста

в душной коробке

отворачиваются от лиц

надрывно всхлипывают

опрокидываясь на ухабах

женщины выпадают из времени

втискиваются в отрезок

короткого одиночества

между чужими подмышками

стиснуты безысходно плечи

не разглядеть глаз

женщины входят и выходят

встают и садятся

открывают и закрывают окна

непроницаемые и угрюмые

женщины

не видят

женщины не видят

женщин

из теплой постели —

в холодные руки земли

лови свое я на тонкий прозрачный сачок

так бог же поймает подловит его на крючок

а если не бог если бог залипает в игре

останется что-то в тебе или сгинет в нигде

лови свое я — сбегает из плоти — лови

рассыпались мысли стекает бесформенный свет

у тела живые вдыхают беспечно тепло

как странно

что я