Взгляд изнутри

кофе по-прежнему черный

день по-зимнему белый

тихая мимика ветра

мы переменные

вижу школьные лица

лишние наши лица

тридцатишестилетние

увядшие и бессонные

не едим ничего лишнего

не любим не личное

вы уже многодетные

а обо мне ни слова

вспомним друг друга покажемся

в драке или в обиде

черное покрытое белым

квадратное круглое

Динамика картинок отрицает память.

Мелкое стремление к смене событий, лиц, всего.

Водомерка, скользящая по отражению дня.

Почерк — это память.

Речь, внимание, внемлющее себе.

Здесь, место, окруженное собой,

безмолвием вещей, мерцанием прошлого,

настоящего, не важно, сыростью времени.

Немота излечивает от пустоты удовольствий.

Еда, живая речь, улыбки, танец, деньги, отблеск удачи.

Все это естественно, но где полнота?

Край квадратного стола устремлен в ночь, в прямоту дыхания.

Помнить — любоваться вспоминанием,

невидимой жизнью мозга.

Белая занавеска, дом на холме,

ласточка, залетающая в окно.

Прошлого нет, нет и настоящего.

Есть то, на что смотришь,

закрыв или открыв глаза.

Присутствие, отсутствие одинаково недосягаемы.

Ночь, музыка, окно.

Странно шелестят деревья в саду.

Ветер подкрадывается, как невидимый кот.

Сухие, жесткие листья слегка царапают слух.

Видимо, перед снегом.

Жду хладнокровную зиму, белую тишину,

погрузиться в немыслимый покой,

как в детстве, когда все ушли из дома.

случаются ночи в алмате

зимой или поздней осенью

когда воздух сияет как хрусталь

опасный и острый

зовет в многоцветную даль

выходишь на поиски города

неуловимого непознаваемого

люблю видеть собственное дыхание

прятать окоченевшие пальцы

в кулак тридцатишестилетнего тепла

откуда мне знать что я делаю

что здесь повсюду такое

джаз ярких огней

бесконечный кофе воды

когда-нибудь остановлюсь обернусь

а ничего уже нет

только красный цвет

зовущий издалека

вдруг вновь

я почувствовал смерть

взгляд изнутри

понимающий все живое

принимающий все чужое

в образе зимних деревьев

в мимолетности веселья

в холодной улыбке снега

то куда идешь

сохраняя неподвижность силы

и то где стоишь

оглядывая путь впереди

все сошлось в слово

в постоянство перемены

в безликость лица

Бесконечная темнота слов.

Ровное дыхание. Тишина.

Память подкидывает моменты

на дно внутреннего зрения.

Многое было. Оно есть в себе,

как безмолвные вещи.

Ни улыбки, ни слезы, ничего.

Просто есть, просто длится,

как дым, возраст, дыхание.

Пространство, которым

распознаешь зримое,

осязаемое, неуловимое.

Ты там, я там, другое тоже,

все, ставшее собой.

Бессмертная простота, простор

смотрящего, но невидимого.

Вновь просыпаясь, я чувствую,

что память — это цепь.

Ее звенья — это лица,

которые знал, любил, замечал,

даже те, что никогда не видел.

Одно звено вылетело из цепи,

стоит перед глазами.

Не оторваться.