Пробуждение

Может быть, от Рождества Христова

повелось — и, как ни назови, —

музыка рождается от слова

и живёт поэзией любви.

По законам звукоизвлеченья

и по голосам клавиатур

мы выходим, как из заключенья,

на свободу вечных партитур.

Как бы нам судьбу ни отмеряли,

но — и через десять тысяч лет —

человек, сидящий у рояля,

по определению — поэт.

Он играет, не предполагая,

что — на траектории иной —

тишина звучит, изнемогая

от любви и музыки земной.

Сегодня я уснул во сне

и оклемался еле-еле,

осознавая не вполне,

проснулся ли на самом деле.

Вот — жизнь, наверное, была,

а я проснулся и не знаю:

то ли она пока спала,

то ли уже совсем иная?..

Ю.М.

Когда мы были молоды, когда

ни боли, ни любви не замечали,

ты отпустила душу навсегда

на все четыре стороны печали.

Куда ни глянь — чужая сторона.

По всем законам суетного мира,

за горизонтом боли — тишина,

похожая на облачко эфира.

Никто не возвращается, пока

реальность, опрокинутая снами,

по-своему печальна и легка,

как облако,

покинутое нами.

Кладбище. Чугунная ограда

на могиле божьего раба.

Облака расплывчаты, как правда,

и необратимы, как судьба.

На задворках памяти короткой

люди обустраивали рай.

Тишина, разбавленная водкой,

безотчетно льётся через край.

На периферии христианства

два тысячелетия подряд

узники трёхмерного пространства,

молча, за оградами парят.

Памяти М.Ц.

Дежурные демоны выли,

тянули последние жилы.

Марина Ивановна, Вы ли

стоите у края могилы?

Заложница мора и глада,

наложница музы раёшной, —

какого Эфрона Вам надо

на этой земле заполошной?

Какая жестокая сила

приводит к чужому кресту?

…стоите у края могилы,

забыв умереть на лету…

За горизонтом чайка скрылась,

как одичалая звезда,

ну почему, скажи на милость,

летим неведомо куда?

Волна под кружевами пены

идёт по пляжу босиком

и подгулявшие Сирены

поют на воздухе морском.

Поверх тропических растений,

они поют на все лады

и, не отбрасывая тени,

скользят по зеркалу воды.

А мне сегодня одиноко —

не возвращается волна

и не кончается, до срока,

моя Троянская война…

Что мне сказать о жизни?..

И.Б.

Что сказать о жизни? —

дело прошлое,

да слова не стоят ни гроша.

Как же ты была, моя хорошая,

по большому счёту хороша!

На Земле, где Книга Голубиная

выгорала походя дотла, —

ты была, как женщина любимая,

как моя Вселенная была.

Знаю, что родился на заклание,

но моё последнее «прости»,

как инопланетное послание,

разнеси по Млечному пути!..