Шерабад

читала птицу:

по перьям масляно-чёрным,

по лапкам-спичкам,

по клюву, нырявшему в земляную мякоть,

по расстоянию здесь и там.

вот она, пустота, разбитая

крыльями,

и что-то за ней.

художник собирающий мелочи

раздаёт их случайным знакомым

и урчание кота рыжего

и ворчание ржавого чайника

и свист сна

и стон старика

и звонкое пробуждение майны

то что не видно глазу

но между тем осязаемо

себе оставляя

отзвуки

Мне никак не даёт покоя

Этих гор неприступное море

Этих выцветших трав

Этих высохших рек

Этих жухлых полей

Человек

Не коснётся

Только выльется дождь

Только высыпет снег

И опять всё сначала начнётся

Будет ветер сухим

Будет воздух немым

И палящим вечное солнце

В позе голубя

Постепенно становится голубем

Всё:

Клюв

И шея,

Голова,

Голова, тело,

Лапы.

Голове отводится больше места.

Всё от головы, говорят специалисты.

Замерев в неподвижном сидении,

Замерев в неподвижном глядении,

Замечаю голубей разнопёрую стаю.

Как скользят над водой,

Как кружат и дружат.

Замечаю, как люди, сидящие рядом,

Распрямились и пёрышки причесали.

Распрямились и, крыльями бултыхая,

Над площадкой в воздухе покачнулись.

Над площадкой в воздухе обернулись

Совершенно новыми голубями.

два дня ходила туда

— бела как стена,

ни жива ни мертва,

слов с собой не несла.

тишина.

потом пустоты звон —

он не он.

не на этот раз.

пронеслась

мимо.