Рассказы («Крабы», «Встреча»)

Крабы

Была середина мая, и несмотря на то, что жили мы на севере, погода на улице была достаточно теплая — около двадцати градусов. Я с друзьями понятия не имел, чем можно заняться в пятницу после школы. Уроков было немного, и мы пошли к озеру. Нас было пятеро: Тасбек, Костик, Алишер, Дармен и я.

Вечер, солнце медленно уходило за горизонт, окрашивая болотно-зеленое озеро в ярко-алый цвет. Казалось, будто это не вода, а раскаленная металлическая пластина.

Тасбек показал Константину фотографию и спросил, что это за обувь.

— Качество реально плохое, — ответил тот. — Но, кажется, это «Джорданы». Эксклюзивы.

— Фу, — добавил Алишер, — ну и фигня.

— Да.

— Разбираться в одежде… Что может быть более стремным? — Алишер явно пытался забавы ради разозлить Константина. — Надо вообще все бирки к чертям отрезать, чтобы людям пофигу было. Джорданы, блин, найки-гайки.

— Ну, в баскетболе кроссы важны, — Константин в то время увлекался баскетболом. — От этого зависит безопасность, и вентиляция, и тэдэ, и тэпэ.

— Вранье. Это бизнес, чувак. Деньги, ничего более. Это реклама.

— А что в нашем мире не бизнес?

— Играть можно и голыми ногами.

— Ну и играй. Всем пофигу, — всякий раз, когда Костя злился, он начинал краснеть. — Повредишь стопу. И голеностоп. И суставы убьешь.

Я, Тасбек и Дармен завороженно слушали их спор.

— При чем здесь я, на фиг? Я говорю, что тебе, блин, лапши на уши навесили, а ты поверил, — Алишер, помолчав, добавил: — Поэтому рекомендую не заниматься спортом. Как говорил Черчилль: «Своим долголетием я обязан спорту. Я им никогда не занимался».

— Ну ты дрищ просто. А он про профессиональный говорил.

Я влез в разговор, потому что мне не хотелось слушать то, как двое моих лучших друзей поливают друг друга грязью.

— А я хочу начать заниматься спортом, — в тот момент я думал о Дане.

— И зачем?

— Затем, что мне осточертело быть таким. Самое время выбирать жизнь. Либо ты станешь выглядеть хоть чуточку лучше, либо останешься таким же навсегда. Не начнешь меняться в молодости — не изменишься никогда.

— Он пытается быть здоровее, — Константин встал на мою сторону.

Алишер сделал умное лицо и ответил:

— Спорт — это увлечение для инвалидов или дебилов. Так говорили Дугин и Понасенков.

Я усмехнулся и сказал:

— А как же твои жалобы, что Инесса не обращает на тебя внимания? Бьюсь об заклад, она бы захотела с тобой общаться, будь твое тело боле накачанным.

Его ответ заставил меня задуматься. Улыбка исчезла, и я вновь посмотрел вдаль — на розовое солнце, медленно уходящее под воду. Почему-то в голову лезло лишь одно словосочетание — «мыльный закат». Почему было именно так, я бы не смог сказать даже на смертном одре.

Алишер сказал мне тогда:

— Если ей пофигу на мой внутренний мир, то почему не должно быть пофигу на мою внешку?

Я ведь и хотел заниматься спортом исключительно ради того, чтобы понравиться Дане. Мы с ней были хорошими друзьями, и она знала, каков я внутри. Но если это не подействовало, то и мышцы не помогут.

— Да пошел ты, дрищ долбаный, — Костя снова завёлся. — Что ты, блин, что Тася, что Дармен. Я пытаюсь быть здоровее, е-мое, и Нура тоже.

— А мы крабы в ведре, — ответил Дармен.

— В смысле?

— Ну, типа если несколько крабов в ведро кинуть, они будут друг друга вниз тянуть и не выползут оттуда. Вот и мы когда лучше хотим стать, тянем друг друга на дно.

«Романтично», — подумал я, продолжая смотреть и восхищаться красотою заката. Солнце медленно погружалось на дно, ровно как и моя надежда на взаимную любовь с Даной погружалась глубоко-глубоко в мечты, что никогда не осуществятся.

Внезапно послышался чей-то знакомый приятный голосок. Я оглянулся и увидел Дану вместе с Бексатом. Они, заметив нас на берегу, пошли к нам.

Эмоции захлестывали меня. Мысли не приходили в голову. Я словно стал лишь наблюдателем за происходящим. Я ничего не мог поделать, просто сидел, затем внезапно выбросил телефон из кармана трико и крикнул:

— Слушайте, друзья, а не хотите посоревноваться?

— А?

— Давайте прыгнем в озеро и поплывем. Кто дальше — тот и победил.

— Ты в уме? — спросил Тасбек. — Да это ж Копа, ек-макарек.

— Там бомжи моются, — добавил Костя.

Но я не слышал их. Я прыгнул в воду и поплыл изо всех сил. Лишь бы не находиться вблизи Даны. Лишь бы как можно скорее и как можно дальше уплыть от всего, что творилось внутри меня.

***

Встреча

Максат подошел к кровати и присел с краю.

— Как ты? — старший брат не знал, что еще сказать.

— Да нормально. Ну, если так вообще можно сказать типа.

Между ними повисло неловкое молчание. Никто не хотел ничего говорить друг другу. Однако Бектас все же решился спросить:

— Сам как?

— Ну… — брат замешкался. — Сам понимаешь. Я… — он потер нос. — Отлично выглядишь, кстати. Лучше, чем когда мы забирали…

— Да-да, я понял.

— Да… — Максат запнулся. — А… а мама в больнице, так ведь?

— Да. Она с батей до конца сидела. Самой потом плохо стало, ее сразу забрали и в больницу положили.

— Мгм… а ты… Ты Дане не звонил, не писал ничего?

— Не. Да че ей вообще говорить? Лучше не надо, она ж типа беременна.

— Да. Не-нет, я в общем спрашиваю, мало ли, — Максат тяжело вздохнул. — Вдруг ты говорил с ней.

— Да не… это, — Бектас почесал затылок, пытаясь вспомнить что-то очень важное, — как его там, дядь Наурызбай приходил.

— Да? И когда? — Максат оживился.

— Да вот, недавно. Пришел и сказал, типа, кабыл болсын. И это, денег на бата дал. Ну, я его и поблагодарил, сказал, рахмет, агай. Я, честно скажу, понятия не имею, что там говорят в такие моменты.

— Хех, — на лице Максата мелькнула тень улыбки, но через мгновение лицо потемнело. — М-да. Он к маме поехал, в больницу?

— Вроде да, — Бектас облизнул губы. — Да, точно, он че-то такое говорил. Наверное, к ней и поехал, да. А ты это, не боишься от меня заразиться?

Максат усмехнулся:

— Я переболел, — спросил тихо: — Доктора не указали причину смерти отца?

— Там на столе бумажка лежит, мне дали, — Бектас показал в сторону столовой. — Я почитал там, не разобрался. Да и черт с ним, — он махнул рукой. — Он же уже умер, да? Так чего копаться дальше, все ведь уже решено, — он замолчал на мгновение, затем продолжил: — Когда нам результаты тестов пришли, я обрадовался, типа у него нет короны. Но ему постоянно хуже становилось. Потом вообще плохо стало, забрали на скорой, — он выдохнул. — И вот, через пару деньков все.

— Благо не вирус этот поганый. Хоть тело отдали.

— Ага. Не, говорят, что это вирус, просто он не у всех проявляется. Какая-то его там разновидность, что ли. Но на бумажке сказано, что все чисто.

И вновь воцарилась тишина. Максат достал из кармана старые часы, подаренные отцом.

— Сколько, к слову, дядя Наурызбай дал денег?

— Двадцатку вроде. Мамка сказала эти деньги никуда не тратить. Они это, священные типа. Сказала записывать каждую копейку. Я вон для этого тетрадку завел специально, — он встал с кровати, подошел к полке и достал тетрадь.

— М-м.

Старший брат открыл тетрадку и стал внимательно рассматривать записи.

— Слушай, раз о деньгах уже начали, у тебя не найдется немного, а?

— Да, конечно, — Максат полез во внутренний карман пиджака за кошельком, но внезапно остановился. — А тебе зачем?

— Ну как зачем, на домашние типа нужды, — голос Бектаса становился все тише и тише. — Сам понимаешь, ща все сложно.

— Ты так и не завязал с выпивкой, — Максат застегнул пуговицы пиджака.

— Я… э-э…

— Какое же ты разочарование. Мы же только в мае тебя из больницы забирали после запоя. А ты ведь при отце еще поклялся больше не пить.

— Я и не пил. Ни разу, — Бектас отвечал быстро, не давая возможности брату перебить его. — Но ты же видишь, че произошло. Как тут не выпить, блин? И вообще, прежде чем меня винить, лучше б на себя посмотрел.

Максат непонимающе посмотрел на младшего брата.

— Два месяца никаких звонков, вообще ни одного сообщения. Я тебе звоню, ты говоришь типа не сейчас, братан. «Я тебе потом перезвоню, братан». И че теперь? Когда ты бате позвонишь, а?

— Я работал, — старший пытался ответить как можно серьезнее и увереннее.

— Неужели так работал, что даже маякнуть не мог? Ладно я, мне на себя пофигу, ты б о родаках подумал. Но ты даже этого не делал.

— Я работал. Батрачил день и ночь, чтобы вернуться и обеспечить вам всем лучшее будущее. Неужели ты этого не понимаешь?

— Ага, красавчик, держи медальку. Отличная у тебя отмазка, — Бектас показал брату большой палец. — Прям гениальная, знаешь. Я тебе дам совет: когда будущее типа строить собираешься, не забывай про настоящее. Когда по улице идешь, ты же не просто тупо вперед смотришь, под ноги же тоже посматриваешь. Сечешь?

— Да, тут ты прав… — тихо отозвался Максат.

— Ага.

— Слушай, извини, — выдавил старший брат.

— Папа гордился тобой, — младший шмыгнул и вытер слезы. — Постоянно в пример всем ставил. Приходил кто-то в гости, он сразу как по накатанной: вон, сынок мой — большой человек. Скоро приедет и будем мы все жить счастливо. А теперь че…

— Ну чего ж ты плачешь, ну. Тридцать лет скоро, ну все, успокойся.

Максат обнял брата.

— Я скучал, Макс.

Бектас обнял Максата в ответ.

— Да. Я тоже, Бека.

— Что ж с нами стало, а…

— Мир меняется, брат.