Играла музыка (отрывок из романа)

Часть первая

Игарка. 1978 год

Возле изрядно захватанной и побитой двери ресторана толпились молодые люди. За темным стеклом смутно виднелась солидная фигура швейцара. Все говорило о высокой посещаемости заведения. Зато криво висевшее объявление «Мест нет» заявляло об этом четко и всерьез.

Но народ в этих местах, не привыкший доверять печатному слову, томился в ожидании, надеясь попасть, пробраться, проскользнуть в единственный в городе музыкально-ресторанный оазис.

В порту Игарки в основном стояли рабочие суда, перевозившие древесину. На них, привычных, внимания не обращали. Уже сутки как город волновался: прибыл большой морской корабль. Такое случалось нечасто в маленьком городке этого северного края. Пока на судне неспешно шла разгрузка и проводились хозяйственно-ремонтные работы, но все знали: вечером моряки с красавца-корабля гуляют после долгого похода в ресторане «Игарка»: места заказаны, меню утверждено.

Молодым и холостым жительницам городка могла выпасть большая удача: повеселиться, познакомиться с моряками, может, как-то устроить свою жизнь.

Местные фарцовщики имели свои виды на предстоящее событие: по всем правилам темной коммерции принять товар и, если повезет, заполучить вожделенную валюту.

Однако советский ресторан дорожил своей репутацией и держал дистанцию. Дверь его периодически трещала под натиском страждущих, но не сдавалась. Да и свисток охранника находился в боевой готовности.

Неожиданно створка широкой двери приоткрылась, наружу высунулась женская головка в яростной химической завивке.

— Макарова! Кто Макарова?

Стоявшая в гуще людей высокая девушка мгновенно повернулась на голос, отчего пышный хвост светлых волос взметнулся над толпой:

— Я! Я Макарова! — и она начала быстро пробираться, увлекая за собой двух подруг. Окружающие невольно потянулись следом.

— Заходите! Быстренько! Сколько вас? — торопила женщина в дверях.

— Нас трое…

— Давайте! Давайте.… Не задерживайте….

Толпа напряглась, взволновалась и загудела недовольными голосами:

— А мы?! А мы что?! Блатные на первом месте?!

Кудрявая исчезла, следом одна за другой проскользнули и девушки. Высокая дверь, скрипнув тугой пружиной, захлопнулась, оставив желающих при их интересах, а табличку непоколебимой. В дверь немного поколотили, попинали, замахнулись было камнем разбить стекло, но стоило швейцару погрозить увесистым кулаком и показать свисток, висевший у него на шее, как все быстро угомонились. Отделение милиции находилось рядом, за углом, но желающих отправиться туда не нашлось.

— Идите за мной! — администратор, стуча каблучками, двинулась в зал, девочки послушно пошли за ней. — Вы дочь Елены Федоровны? — спросила она, оглядываясь на ходу. — Мне звонили, я вот… вам тут… место нашла. Правда, у самой эстрады.

Небольшой зал, стены которого украшали резные деревянные панели, а высокий потолок — внушительная люстра с длинными хрустальными сосульками, был довольно уютным. Круглые столики стояли вплотную друг к другу вокруг невысокой, в две ступеньки, полукруглой эстрады, примкнувшей к единственной свободной от длинных панелей стене. На сцене копошились музыканты, разогревая инструменты и настраивая микрофон.

— Раз-раз... раз... раз. Раз… два… три...

Подруги на мгновение задержались возле эстрады, окликая музыкантов по именам и кокетливо рассылая им поцелуи. Наконец устроились за отведенным им столиком.

— Девочки, что будем заказывать? — с посторонним видом, вполоборота, как бы проходя мимо, поинтересовалась немолодая официантка.

Подруги дружно повернули головы к Макаровой.

— Нам бутылку шампанского, — быстро проговорила она, — конфеты и фрукты.

— Из фруктов только яблоки, шампанское советское, из конфет только птичье молоко, — отчеканила официантка.

— Хорошо! Несите!

Окинув оценивающим взглядом молодых девиц, официантка уплыла в сторону кухни.

Ресторан был полупустым. В центре зала небольшой компанией сидели знакомые девчонки из универмага, у самого входа, развалившись, опасно щурился сосед Макаровой Витька Разуваев со своей малочисленной свитой да крутилась еще пара-тройка командировочных мужичков, немедленно спикировавших на их столик. Девушки, пригрозив милицией незадачливым кавалерам, дружно чокнулись, выпили шампанского, закусив конфетами из коробки, принялись с аппетитом грызть яблоки и разглядывать музыкантов.

Интересно то, что все три подруги звались Иринами, и все три матери девочек являлись видными работниками советской местной торговли.

Елена Макарова заведовала городским универсальным магазином и растила единственную дочь. Шумная Томила Яхина управляла продуктовой базой морпорта и своей немаленькой русско-татарской семьей. Злыдня Люся Семенова трудилась в гороно, возглавляя торговый отдел. В отличие от двух других родительниц, никаких протекций двум дочерям не устраивала, зато уверенно управляла их жизнями. Все три матери дружили.

Ирины ходили в один детский сад, потом в лучшую в городе школу. Этим летом подруги успешно окончили десять классов и разлетелись поступать в институты на материк.

Скуластенькая полукровка Ирка Яхина, отличавшаяся яркостью карих глаз, чернотой волос и нехилым темпераментом, уступала подругам в росте, будучи невысокой.

Чуть больше месяца назад папаша Яхин собственноручно отвез дражайшее дитя к татарским родственникам в Казань, взяв с сестры и тетки обещание глядеть за ней в четыре глаза. Дочь же, с легкостью сдав единственный предмет, поступила в государственный университет, и все оставшееся время перед возвращением домой была неуловима. Свою Игарку терпеть не могла, оттого торопилась завязать новые знакомства на новой территории.

Нежная и прекрасная, как северная березка, Ирочка Семенова поступила в Ленинградский кораблестроительный институт.

— Зачем? — только и спросили обе подруги. — Зачем тебе эта корабелка?

— Нравится, — тихо прошелестел ответ. — Очень интересно… я думаю. Да и мама советует.

После победной сдачи двух проходных экзаменов она на время вернулась домой — на свой любимый диван, к любимым книжкам.

Первой красавице Игарки Ирине Макаровой пришлось сдавать все экзамены. Ничего не поделаешь, две четверки в аттестате. Но поступила без труда в Новосибирский институт, на экономический факультет.

Катерина, близкая подруга матери с детства, проживавшая в Новосибирске с юности, одинокая, оттого энергичная особа, обиделась было, что девочка заселилась в общежитие, но Ирина тут же пообещала, что как только ей надоест коммунальная студенческая жизнь, она сразу же вернется к ней, в уютную полуторку в центре. А пока, разумеется, будет являться к тете Кате с обязательными еженедельными визитами.

Девушки праздновали поступление в вуз и начало взрослой жизни.

— Как они не боятся?! Ведь разобьют же по пьянке, — подняв глаза на хрупкую люстру, предавалась мыслям вслух Семенова. — Такая красивая! Как в театре...

— Гос-с-споди! Кому би-и-ть-то?! Одно бабье… на переднем плане! — процедила, приподнявшись со своего места, маленькая Яхина. — Ну и где обещанные красавцы? Гордость отечественного торгового флота?!

— Сейчас будут! — уверенно пообещала Макарова. — Мама сказала, они накануне места забронировали.

— А моя мама сказала, что у них обязательная политинформация перед тем, как покинуть корабль... — пояснила, вытянув тонкую белую шею, Ирочка Семенова. И в этот момент раздался шум у входных дверей.

Весь ресторан вмиг стал синим. Джинса была разных оттенков и фасонов — моряки, впервые за много месяцев сняв форму, тут же нарядились в заморскую одежку. Местные тоже не отставали от модных тенденций благодаря недремлющим фарцовщикам. Только официанты были одеты по правилу «белый верх — черный низ», да несколько офицеров явились в ресторан в форме. Видно, и здесь несли свою беспокойную службу.

Он, высокий и статный, вошел последним. Она увидела его сразу. На нем красовался морской китель с погонами. Рядом шли еще двое, чуть ниже ростом, они тоже были одеты в форму с отличиями младшего офицерского состава.

Освеженная яркой морковной помадой и оживленная мужским вниманием, кудрявая администраторша челноком мелькала среди моряков, рассаживая и устраивая прибывших гостей. Его и тех двоих в офицерской форме она посадила в угол с другого конца эстрады, как раз напротив столика подруг. Вскоре вновь подошла, о чем-то именно его спросила. Он приветливо ответил. Она громко рассмеялась, кивая всеми кудряшками сразу. Макарова так засмотрелась на эту сценку, разве что рот не открыла, но спохватилась, смутилась, сглотнула и принялась за очередное яблоко.

На столах еще стояли нетронутые салаты, блюда с закусками, когда быстро опьяневшие морячки вновь заказали спиртное в полном объеме. Официанты только успевали подносить. Вино, водка, коньяк — спиртное полилось рекой.

— Макарова, он только на тебя смотрит! — глазастая Яха успела оценить молоденького офицера у края эстрады, двух других она не могла разглядеть, сидели спиной, но также зацепила ядовитый взгляд со стороны крайнего столика, у входа. Невеликий рост для начинающей интриганки не был в этом деле помехой. События разворачивались с киношной скоростью, теперь ей определенно нравился родной город.

— Кто? Вон тот офицер? — без суеты Ирина выпрямила спину и спокойно прицельно устремила взгляд напротив. — Заметила, тоже на него смотрю…

— Да какой офицер?! Витька твой… сосед!

— Пусть смотрит! Ему это уже не поможет, — и Макарова с хрустом откусила яблоко.

— Пасет опять! — не унималась Яха, слегка взбивая пальчиками и без того высокий начес на голове. — Мама рассказывала, у вас там опять скандал был? Витькин папаша семейство свое гонял? Женушку свою бил? Слушай, Витька тебя когда-нибудь зарежет! Ты бы хоть потанцевала с ним, что ли, успокоила? А то ведь он считает себя не меньше адмирала, — и Яха довольно хихикнула.

Ирина дернула плечом: вот еще! Местные только и делают, что за девчонками приглядывают, будто им чего обещано. Конечно, бывает, что вот так компанией отметелят одного-двух заезжих морячков. Но толку-то?! Бей — не бей, девчонки все равно уезжают на материк, не задерживаются в Игарке. Да и где задерживаться? В городе, помимо порта, еще лесопильный комбинат союзного значения, но и там мужские руки требуются. Здесь кругом одно хмурое мужичье, которое, несмотря на тяжелую работу, пьянствует и буйствует все свободное время.

Женской работы в городе мало. Развлечений тоже нет. Один кинотеатр и один ресторан на весь город. Наряды — и те выгуливать негде и не с кем. Когда порт закрыт, а это почти девять месяцев в году, в городе тоска и серость страшная. Иногда, правда, случаются романы с командировочными, но это все больше скандалы.

Музыканты заняли свои места. В честь красавиц-подруг объявили песню про бедного студента. Заиграла громкая ритмичная музыка. Все задвигалось, тронулось с места — и понеслась…

Крепкий офицер из компании напротив, вдруг развернувшись к залу лицом, вскочил с места и быстро подошел к девичьему столику. Перекрикивая музыку, громко представился:

— Константин, — и на мгновение растерялся: все три девушки красивы, кого выбрать? Но тут же сориентировался и, едва получив разрешение на танец у ближе всех сидевшей Яхиной, в мгновение ока подхватил ее и увлек, быстро-быстро засеменившую полными ножками на высоких каблуках, на танцплощадку. Подруги только подивились: глаза на затылке у этого рьяного морячка, что ли? Ведь все время спиной сидел.

После второго танца и Ирочка Семенова не вернулась к своему столику. Слышался только ее смех из густо-синего ряда поклонников.

Самая красивая девушка Игарки, Ирина Макарова, осталась на месте. Нисколько не смущаясь этим фактом.

Веселье набирало обороты. Далее вокально-инструментальная группа перешла на репертуар Юрия Антонова. И все взорвалось и понеслось по музыке, как по ветру. Вчерашние матросы отрывались что было сил. Грохочущая музыка, сверкающий и крутящийся серебристый шар, спускающийся с центра потолка и разбрасывающий вихри светомузыки. Столкновения, разлеты, снова столкновения. Танцевали до седьмого пота. Возвращались к своим столикам, торопливо опрокидывали рюмки, бокалы и опять убегали танцевать.

Местные парни злой кучкой тихо сидели на заднем плане, лениво потягивая винцо. Зал был практически пуст, зато танцпол трещал.

Вокруг Ирины Макаровой толкались ухажеры всех ростов и разной степени опьянения, но она держала оборону, выразительно поглядывая в заветный угол.

Ресторан уже ходил ходуном, а он все сидел… Но вот объявили медленный танец. Она решила: сейчас выберу из рядом стоящих самого высокого и самого трезвого и пойду танцевать — хватит ждать!

Музыканты взяли перерыв. В зале приглушили свет. Включили магнитофон. Пел Джо Дассен: «Где же ты и где твои следы…» Несколько мгновений, и зал настроился на вполне чувствительную атмосферу.

То ли лившаяся прекрасная музыка, то ли установившееся лирическое настроение подействовали, но незнакомец наконец поднялся, расправил плечи, застегнул пуговицы кителя и, краснея от смущения, двинулся к ее столику.

— Разрешите вас пригласить?

Ирина строго взглянула на его полыхавшие щеки, тряхнула волосами, неторопливо поднялась, мимоходом заметив, что на каблуках она на полголовы ниже, и протянула молодому человеку руку.